Эрл Гарднер - Перри Мейсон - Дело о нанятой брюнетке. Дело о неосторожном котенке [Литрес]

— Да, много раз.

— Вы его хорошо знали?

— Да, сэр.

— Вы снимали квартиру номер триста двадцать шесть в доме «Сиглет-Мэнор»?

— Да.

— Вы позволили мистеру Хайнсу занять вашу квартиру?

— Да, временно.

— Четвертого числа вы, по просьбе полиции, ходили в морг?

— Да.

— Вы видели там труп мужчины?

— Да.

— Кто это был?

— Хайнс.

— Роберт Доувер Хайнс?

— Да, сэр.

— Тот самый, которому вы дали разрешение пользоваться своей квартирой?

— Да.

— У меня все. Вы можете проводить перекрестный допрос.

— Когда вы дали разрешение Хайнсу пользоваться своей квартирой, вы дали ему ключи? — спросил Мейсон.

— Да.

— С какой целью вы это сделали?

— Минуточку, Ваша честь, — сказал Гуллинг. — Я протестую против этого вопроса как несущественного, недопустимого в качестве доказательства и не имеющего отношения к делу. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Свидетельница была вызвана только для установления личности убитого.

— В таком случае зачем ее спрашивали, дала ли она Хайнсу разрешение на пользование своей квартирой? — спросил Мейсон.

— Чтобы объяснить, почему он там оказался.

— Вот именно, — улыбнулся Мейсон. — Это как раз то, что я пытаюсь объяснить, — почему он там оказался .

— Я имел в виду не это, Ваша честь, — возразил Гуллинг.

— А я имею в виду именно это, Ваша честь, — рявкнул Мейсон.

— Если Суд позволит, я не хотел бы обсуждать внешние обстоятельства этого дела, — сердито закричал Гуллинг. — Если у мистера Мейсона намечена какая-то линия защиты, то он может проводить ее без каких-либо препятствий. Я хотел только доказать, что личность убитого установлена, установлена причина смерти, а также вероятность того, что обвиняемые могли заранее обдумать убийство, совершить его преднамеренно и хладнокровно и при этом еще с целью кражи бумажника со значительной суммой денег.

— Тогда тем более Суд должен знать причину, по которой обвиняемые находились в квартире, и почему там находился мистер Хайнс, — заявил Мейсон.

— Как часть вашей защиты, если вы так желаете, но не представления дела стороной обвинения, — фыркнул Гуллинг.

— Может, я смогу прояснить ситуацию, — сказал Мейсон, — напомнив Суду, что свидетельницу спрашивали о разрешении, которое она дала Хайнсу. Если это разрешение было дано в письменном виде, то оно стало бы самым лучшим доказательством и должно быть представлено и приобщено к делу. Если же это разрешение было устным, то тогда, по закону, если обвинение представляет часть разговора, то я имею право представить его полностью .

— Мы проведем тут всю зиму, Ваша честь, если будем рассматривать все эти мелкие детали. — Гуллинг на самом деле разозлился.

— Мне не кажется, что это мелкая деталь, — объявил судья Линдейл. — Я сказал бы, что это часть линии защиты, если бы свидетельницу не спрашивали о том, что явно составляло часть разговора. Раз была затронута часть разговора, то я хочу, чтобы защитник своими вопросами представил весь разговор. Я предлагаю вам, мистер Мейсон, переформулировать вопрос.

— Отлично, — сказал Мейсон, повернулся к Хелен Ридли и с улыбкой спросил: — Вы сказали, что дали Роберту Хайнсу разрешение на пользование своей квартирой?

— Да.

— Это было устное разрешение?

— Да, сэр.

— Что еще было сказано, когда вы давали ему это разрешение?

— Ваша честь, я протестую, — сказал Гуллинг. — Это очень общий вопрос, который подразумевает представление массы различной информации.

— Так и есть, — кивнул Мейсон.

— Протест отклоняется.

— Отвечайте на вопрос, миссис Ридли.

Хелен Ридли заговорила, старательно подбирая слова и пытаясь упомянуть как можно меньше фактов:

— Я не помню всего разговора. У нас было несколько бесед на эту тему. Но тогда, когда я окончательно дала мистеру Хайнсу разрешение пользоваться моей квартирой…

— Если Суд позволит, я сделаю уточнение, — перебил Гуллинг. — Нас интересует только один этот разговор. Все более ранние разговоры или переговоры по поводу получения этого разрешения не должны обсуждаться. Вопросы защиты при перекрестном допросе должны относиться только к вещам, которые обсуждались во время одного последнего разговора.

— Во время последнего разговора я сказала Хайнсу, что он может занять мою квартиру, — сообщила Хелен Ридли. — Я дала ему ключ от квартиры, и мы договорились, что он будет сообщать мне обо всех телефонных звонках. Другими словами, если в этой квартире ответят на какие-то телефонные звонки моих друзей, об этом должны сообщать мистеру Хайнсу, а он в свою очередь должен сообщать о них мне.