Шарлотта Брандиш - Леди из Фроингема [publisher - SelfPub]

– Я помню, помню, что Седрика Понглтона усыновили после гибели его родителей, мисс Адамсон, нет нужды мне об этом напоминать, – проворчал инспектор недовольно. – Пусть они и неблизкая родня, но всё же хоть какая-то.

– Они вообще ему не родня, сэр. Мальчики – племянники Хигнетта, дворецкого, и к Понглтонам они не имеют ровно никакого отношения.

– Это почему ещё? – инспектор не скрывал своего недоумения.

– Потому что Бернадетта – вовсе не вдова Монтгомери Понглтона. Она сводная сестра Хигнетта, и зовут её Адель Хигнетт. Но вам следует самому поговорить с ними об этом. Боюсь, я могла что-то неверно понять и не хочу, чтобы вы сделали неправильные выводы.

– Вы мне это бросьте, мисс Адамсон, – взволнованный Грумс приподнялся над столом и постучал пальцем по столешнице. – Сейчас не время для тонкой дипломатии! Давайте-ка рассказывайте всё, что накопали. Что я из вас всё клещами-то тяну, а? Ещё недавно вы были не в пример разговорчивее.

Оливия вкратце, но не упуская важных подробностей, передала инспектору то, что узнала от Хигнетта.

– Вот же проходимцы, – выслушав, сказал Грумс. – Дети-то у неё хоть свои?

– На первый взгляд, переживает она вполне искренне, – осторожно ответила Оливия. – Сейчас за ней присматривает Виктория.

– Не лучшая кандидатура на роль сиделки, – мельком заметил инспектор. – Кстати, а как вы сумели вывести аферистов на чистую воду?

– Адель очень религиозна и не привыкла лгать, сэр. Как-то за ужином она допустила ошибку и ударилась в воспоминания о том, как её мать заботилась о них с братом. Леди Элспет тогда удивилась этому, ведь в письме Монтгомери Понглтона говорилось о том, что его жена выросла в приюте Святой Женевьевы. Позже я случайно подслушала разговор Хигнетта с кем-то, кого он уговаривал не терзаться понапрасну и быть полюбезнее с леди Элспет. Ну и, конечно, цесарка с шампиньонами.

– Цесарка с шампиньонами? – непонимающе повторил инспектор Грумс.

– Когда мы все готовили ужин, сэр, то я поразилась тому, как слаженно действуют Адель-Бернадетта и дворецкий Хигнетт. Так ловко вместе возиться на кухне могут только те, кто делает это не впервые.

– Пф-ф-ф, – продемонстрировал инспектор своё отношение к последнему доводу Оливии, но заострять на этом внимание не стал. – Значит, кроме фальшивой баронессы и вашего брата, якобы американского дельца, в Мэдлингтоне обретается ещё и поддельная вдова. Выдать себя за другого человека из корыстных соображений – да это же мошенничество чистой воды! А если они оба ещё и окажутся причастны к убийствам…

– Кстати, сэр, ещё кое-что – и этого тоже нет в тетради. Мисс Прайс, оказывается, до семи лет находилась в йоркширском приюте и никогда не знала своих настоящих родителей. Стараниями леди Элспет её удочерила семейная пара странствующих комедиантов и увезла в другую часть Англии. Информация подтвердилась только что, и в свете последних событий этот факт позволяет включить Имоджен Прайс в число подозреваемых. Помните, я говорила, что с большой долей вероятности убийца – сын или дочь несчастной Айрин Шепли? Так вот, по возрасту мисс Прайс тоже вполне подходит под это описание. На самом деле она немного старше, чем выглядит.

– Так всё-таки сын или дочь?

– Пока точно не знаю, – с сожалением вздохнула Оливия. – Миссис Грин из нижней деревни утверждает, что у Понглтонов всегда рождались сыновья. Если незаконнорождённый ребёнок был мальчиком, то в этом случае тот, кого мы ищем – Оскар Финч. Он никогда не скрывал, что рос в приюте, а его странное поведение тогда в часовне…

– Да, что касается Финча, – перебил её инспектор. – Не стоит вам к нему лезть лишний раз. Я выяснил, в каком приюте он рос. Поручил Бимишу навести справки, он хорошо справляется с такого рода заданиями.

– И что же вам удалось выяснить, сэр? – Оливия подалась вперёд, не сводя с него взгляда.

– Его мать умерла при его рождении, а отец был осуждён за двойное убийство и повешен. Никто из немногочисленных родственников не захотел брать мальчика такого происхождения к себе, и его отправили в Крокс, приют для детей умалишённых и убийц. Признаться, это изменило моё к нему отношение. Кровь, как говорится, гуще воды. Да и малый он неприятный, хоть за ним пока и не числится ничего, кроме карточных долгов. Сейчас за Финчем присматривает Бимиш, и, будьте уверены, он глаз с него не спустит.

– Да уж, – задумчиво протянула Оливия. – Это, конечно, многое прояснило, но всё же не превращает его в убийцу. Вам не кажется, инспектор, что это несправедливо – чтобы дети платили за грехи отцов?