Шарлотта Брандиш - Леди из Фроингема [publisher - SelfPub]

– Помню, что при нашем знакомстве вы рассказывали, как объехали с труппой весь Йоркшир несколько лет назад?

– О да! И это было так по-настоящему чудесно! Я тогда…

– Ваши родители, – перебила её с извиняющейся улыбкой Оливия, – насколько я помню из разговора, тоже принадлежали к театральному миру?

– У них был по-настоящему восхитительный комический дуэт. Публика была к ним благосклонна, – несколько более холодным тоном подтвердила Имоджен Прайс. – Хотя моя мать обладала превосходным контральто и драматическим даром. Из неё даже могла бы выйти неплохая Дездемона.

– Ваши приёмные родители, Имоджен, были к вам добры? – решилась Оливия, не сводя испытующего взгляда со своей гостьи. – Вы никогда не жалели, что именно они удочерили вас? Кочевая жизнь, отсутствие постоянного дома… Будь на их месте другая семейная пара, ваша жизнь могла бы сложиться иначе.

Имоджен Прайс резко выпрямилась, и в глазах у неё появилось затравленное выражение:

– Откуда вам известно?.. Вам что, рассказала обо мне леди Элспет?!

– Можно и так сказать, – кивнула Оливия. – Леди Элспет не называла имён, но поделилась историей одарённой приютской девочки, которая стала нежданной радостью для одной её знакомой пары. Леди Элспет никогда не упускала возможности проявить доброту.

Имоджен Прайс склонила голову в мелких золотистых кудряшках, обхватила колени, прижатые к груди, руками и прикрыла глаза.

– Да, – наконец произнесла она, и голос её был удивительно невыразителен. Оливии подумалось даже, что, возможно, это её настоящий голос, лишённый сценической звучности и принадлежности к той или иной избранной роли. – Леди Элспет была по-настоящему добра. И если хотите знать, то я ни о чём не жалею. Тадеуш и Мариша относились ко мне как к родной. Они научили меня всему, что я знаю и умею, они внушили мне мысль, что я способна добиться всего, чего только захочу. Я не знаю своих настоящих родителей. Но… Будь они прокляты! – она выкрикнула это страстно, с необычайной горячностью, вновь возвращаясь к драматической подаче, усвоенной с детства. – Эти люди оставили меня, выбросили как… Как какой-то ненужный хлам! – Она вскочила на ноги и принялась прохаживаться по комнате, подкрепляя каждое слово жестами, полными экспрессии, и Оливия поняла, что привычка взяла своё – больше Имоджен Прайс не скажет ни слова правды. – Они лишили меня нормальной жизни, лишили семьи! Я росла, не зная своих корней! О, ни один ребёнок не заслуживает такого!

– После Великой войны остались сотни тысяч сирот, – мягко возразила Оливия, припомнив слова инспектора. – Это дань, которую пришлось платить детям за безрассудство взрослых.

– Вы не знаете, о чём говорите, – резко прервала её Имоджен Прайс, закутавшись в накидку и сверкая глазами. – Если бы вы сами скитались по дешёвым пансионам и постоялым дворам, если бы у вас на ужин порой была лишь чашка пустого чая и корка хлеба – то вы поняли бы, о чём я толкую. Вы и не представляете, что такое по очереди надевать единственное нарядное приютское платье и изображать из себя милого бесхитростного ребёнка, чтобы понравиться очередной бездетной паре, вознамерившейся «совершить доброе дело и приютить ангелочка». Ха! – она закашлялась, не сумев выдержать темп. Раздавшийся в дверь стук окончательно сбил её с шага, и занесённая для заключительного жеста рука беспомощно повисла.

– Да входите же, бога ради, – выкрикнула Имоджен Прайс, всё ещё находясь в тисках роли. – Надеюсь, это не кошмар по имени Виктория, а то я выпрыгну в окно, – прибавила она чуть тише.

На пороге стояла Анна. По лицу её невозможно было прочесть, подслушивала она или нет.

– Инспектор просит мисс Адамсон спуститься. Он ждёт в кабинете старого хозяина.

– Спасибо, Анна, я сейчас, – ответила Оливия, надеясь, что обе девушки покинут её комнату и дадут ей возможность собраться, но те выжидательно на неё смотрели. Ей ничего не оставалось, как поднять с пола подушку-тайник, со всей непринуждённостью сунуть её под мышку и так и отправиться к инспектору.

Войдя в кабинет старого лорда с диванной подушкой в руках, Оливия невозмутимо расположилась в кресле и пристроила её на коленях.

– Я отвлёк вас от отдыха, мисс Адамсон? Или это дань современной лондонской моде и юные леди теперь носят вместо сумочек подушки? – Грумс не упустил возможности колко пошутить.

– Всякое бывает, и юным леди не всегда легко приходится, – туманно выразилась Оливия, всем своим видом намекая, что обида ещё не остыла.