Стивен Ван Дайн - Злой гений Нью-Йорка

— Я могу ошибаться, но все же стоит рискнуть. Если мы дождемся, пока послания попадут в газеты, будет слишком поздно. По идее, мы еще ничего не знаем наверняка, но это наш шанс…

— Что вы рассчитываете найти? — хрипло спросил Маркхэм.

Вэнс уныло покачал головой:

— Пока не знаю. Но это будет что-то жуткое.

Когда машина с визгом затормозила у дома Диллара, Вэнс выскочил наружу и побежал по ступенькам, обгоняя всех. После настойчивых звонков дверь открыл Пайн.

— Где мистер Арнессон? — властно спросил Вэнс, даже не поздоровавшись.

— В университете, сэр, — ответил старик дворецкий, и мне показалось, что в его глазах мелькнул страх, — но сегодня он вернется к обеду пораньше.

— Сейчас же проводите нас к профессору Диллару.

— Прошу прощения, сэр, — ответил Пайн, — но профессора тоже нет дома — он уехал в библиотеку.

— Вы один в доме?

— Да, сэр. Бидл ушла на рынок.

— Тем лучше, — сказал Вэнс, крепко схватив дворецкого за локоть, и развернул его в сторону лестницы. — Нам необходимо обыскать дом, Пайн. Ведите нас.

Маркхэм выступил вперед:

— Вэнс, мы не имеем права!

Тот резко обернулся:

— Мне наплевать, имеем мы право или нет. Я намерен обыскать дом. Сержант, вы мне поможете? — Его лицо как-то странно дернулось.

— Ну разумеется!

Обыск начали с подвала. Осмотрели все коридоры, шкафы, бюро и буфеты. Пайн, сломленный решительностью Вэнса, стал нашим проводником. Он принес ключи и открыл все двери, даже показывал нам те места, которые мы бы наверняка проглядели. В сержанте проснулся подлинный охотник, хотя он весьма смутно представлял, что же именно мы ищем. Маркхэм нехотя следовал за нами, но в конце концов он словно заразился целеустремленностью Вэнса и, кажется, понял, что на такое безрассудное поведение у его друга имеются очень веские основания.

Постепенно мы поднимались все выше. Тщательно обыскали библиотеку и комнату Арнессона. Также мы внимательно осмотрели комнаты Белль Диллар и закрытые гостевые спальни на третьем этаже. Даже в комнатах прислуги все было перевернуто вверх дном, однако нигде ничего подозрительного мы не обнаружили. Хотя Вэнс и сдерживал свой пыл, было заметно, что он очень нервничает, метр за метром обшаривая дом.

Наконец, мы оказались у запертой двери в самом конце коридора на третьем этаже.

— Куда она ведет? — спросил Вэнс у Пайна.

— На чердак, сэр. Но ей не пользуются…

— Открывайте.

Старик несколько мгновений возился со связкой ключей.

— Никак не могу найти ключ. Должен быть здесь…

— Когда вы им в последний раз пользовались?

— Не могу вам сказать, сэр. Насколько я знаю, на чердак не поднимались много лет.

Вэнс отступил назад и присел.

— Пайн, посторонитесь.

Когда дворецкий отошел в сторону, Вэнс изо всех сил ринулся на дверь. Раздался хруст и треск засохшего дерева, но замок выдержал.

Маркхэм рванулся вперед и схватил его за плечи.

— Вы с ума сошли! — взревел он. — Вы нарушаете закон!

— Закон! Вы сказали закон? — В ответе Вэнса сквозила ядовитая ирония. — Мы имеем дело с чудовищем, которому плевать на закон. Можете нянчиться с ним, если вам угодно, но я обыщу чердак, даже если мне придется провести остаток дней за решеткой. Сержант, взломайте дверь!

Без малейших колебаний Хит подпрыгнул и ринулся на дверь. Удар пришелся чуть выше ручки. Полетели щепки, и дверь с грохотом распахнулась.

Вэнс освободился от объятий Маркхэма и, спотыкаясь, ринулся вверх по ступеням. Мы неотступно следовали за ним. На чердаке не было света, так что мы задержались на последней ступени, чтобы привыкнуть к темноте. Вэнс зажег спичку, осторожно подошел к окну и с грохотом поднял жалюзи. Внутрь хлынул солнечный свет, и нашим глазам представилась маленькая комната, примерно три на три метра, заваленная барахлом. Воздух там был тяжелый и спертый, и все покрывал толстый слой пыли.

Явно разочарованный Вэнс быстро огляделся.

— Осталась только эта комнатушка, — заметил он, с трудом сдерживая отчаяние.

После более тщательного осмотра он остановился в углу у маленького окошка и с интересом уставился на потертый чемодан, лежавший на боку у самой стены. Я заметил, что замки были открыты, а ремни болтались по полу. Нагнувшись, Вэнс откинул крышку.

— Ага! По крайней мере здесь есть кое-что для вас, Маркхэм.

Мы сгрудились вокруг него. В чемодане стояла старая пишущая машинка. В каретку был заправлен лист, на котором бледно-синим цицеро [8] Цицеро — типографский шрифт величиной в 12 пунктов. были напечатаны две строчки: