Найо Марш - Пение под покровом ночи. Мнимая беспечность [сборник - 20, 21]

Ее прервал тот же звук: чья-то тяжелая поступь. Берти приподнялся из кресла, раздосадованно ахнул и снова погрузился в кресло. В гостиную вошел полковник Уорендер — он держал спину прямо и ни на кого не смотрел.

— А мы тут как раз о вас говорили, — нервно сообщил Берти.

Ричард поднялся.

— Иди сюда, к нам, — сказал он и придвинул к дивану стул.

— Спасибо, старина, — как-то неуверенно произнес полковник и уселся.

Аннелида наклонилась к нему и после некоторого колебания опустила ему руку на колено.

— Знаете, — тихо сказала она, — я пытаюсь уговорить Ричарда жениться на мне. Вы на моей стороне? Благословите нас?

Уорендер нахмурился и уставился на нее. Пытался что-то сказать, но безуспешно, потом крепко сжал ее ручку в своей огромной ладони и воскликнул:

— Вот осел неуклюжий! Сделал вам больно, да? И конечно… я вас благословляю.

— Вот и чудненько, — Аннелида взглянула на Ричарда. — Ну что, попался? Теперь не отвертишься, дорогой!

В холле послышались мужские голоса.

— О господи! — пробормотала Пинки. В ответ на это Гэнтри воскликнул: — Я тебя умоляю!

Марчант быстро допил виски, капрал полиции Филпотт вскочил на ноги. Через секунду или две Флоренс тоже поднялась.

На этот раз из-за кожаной ширмы появился Аллейн.

В комнате было только одно место, откуда он мог видеть всех стразу, — коврик перед камином. И он подошел и встал на него, сразу превратившись в центральную фигуру среди этого разношерстного сборища.

— Прошу прощения за то, что заставил вас так долго ждать, — начал Аллейн. — Но это было вызвано крайней необходимостью, и обещаю, что теперь уж точно надолго не задержу. Вплоть до недавнего времени все вы без исключения были важными персонами, с точки зрения полиции, разумеется. Именно от вас мы надеялись получить фрагменты информации и сложить их в цельную картину. Теперь картина сложилась, и наше не слишком успешное сотрудничество подошло к концу. Завтра состоятся предварительные слушания, и присутствие на них большинства из вас обязательно. Жюри присяжных выслушает ваши и мои показания, можно лишь гадать, какие выводы они из этого сделают. И, на мой взгляд, все вы слишком глубоко вовлечены в это дело, чтобы уклониться. Да уже некоторые из вас подозревают других, ничуть не виновных. На мой взгляд, это одно из тех дел, где истина, добытая любой ценой, окажется в конечном счете менее разрушительной, нежели все эти смутные разъедающие душу догадки. Ибо все вы должны знать, — продолжил Аллейн, — должны понимать, пусть даже не желаете признавать этого, — тут он бегло взглянул на Ричарда, — что это было все-таки убийство.

Он сделал паузу.

— А вот я не признаю, — как-то не слишком убедительно заявил Гэнтри.

— Думаю, вам придется признать после того, как я сообщу вам следующее. Наши криминалисты нашли во флаконе с пульверизатором следы ядовитого вещества, которым морили вредителей комнатных растений.

— О, — тихо произнес Гэнтри с таким видом, точно Аллейн сделал ничего не значащую ремарку. — Понимаю. Тогда, конечно, другое дело.

— Вывод однозначный. И наличие этой посторонней примеси все объясняет. Все эти профессиональные разборки, угрозы, о которых вы так неохотно говорите, все эти увертки и полуправда. Личная неприязнь и противоречия. Все они теперь не имеют значения и сметены одним этим простым фактом.

Марчант, прикрывавший сложенными ладонями нижнюю часть лица, на секунду поднял глаза на Аллейна.

— Что-то вы не совсем ясно выражаетесь, — пробормотал он.

— Не теряйте надежды, сейчас все объясню. Одно лишь это вещественное доказательство поможет понять целый ряд доселе необъяснимых фактов. А факты таковы. Флакон с пульверизатором был совершенно безвреден, когда полковник Уорендер опрыскивал духами миссис Темплтон. И однако же, до того, как она вошла к себе в комнату с мистером Дейкерсом, в этот флакон успели перелить ядовитое вещество в достаточном количестве, чтобы ее убить. В какой-то момент после ее смерти ядовитое вещество вылили, флакон промыли и залили в него остатки духов из большого флакона. Думаю, что в указанное время совершить эти действия могли только два, от силы три человека из всех, кто находился тогда в доме. Все они хорошо знают ее комнату, обстановку и предназначение находящихся там предметов. И присутствие в ее комнате хотя бы одного из этих двух-трех человек в обычных обстоятельствах не вызвали бы никаких подозрений.

Тут кто-то громко спросил: