Найо Марш - Пение под покровом ночи. Мнимая беспечность [сборник - 20, 21]

— Откуда вам знать?

— Миссис Темплтон вышла из комнаты минуту или две спустя и закричала во весь голос: «Это только доказывает твою неправоту! Может убираться отсюда, куда хочешь, друг мой, и чем скорее, тем лучше!» Флоренс к этому времени уже ушла. Вы — тоже. Она говорила со своим мужем. Она вам об этом сказала?

— Сказала мне? Какого черта…

— Она говорила вам, что призналась Темплтону?

Уорендер отвернулся к камину, оперся локтем о полку и спрятал лицо.

— Ладно! — пробормотал он. — Хорошо. Хотя какое теперь это имеет значение?.. Так и было.

— Во время вечеринки?

Полковник издал какой-то невнятный звук — очевидно, то был знак согласия.

— До или после скандала в оранжерее?

— После. — Он говорил каким-то чужим голосом, не поднимая головы. — Я пытался ее остановить, она нападала на девушку.

— И тем самым настроили миссис Темплтон против себя? Да, понимаю.

— Я пошел следом за ними, за девушкой и ее дядей. И тут Мэри шепнула мне: «А Чарльз все знает о Дики». На нее было просто страшно смотреть в тот момент. И я… я просто вышел. Я… — Тут он поднял голову и взглянул на Аллейна. — Это было ужасно, неописуемо.

— И тогда вы испугались, что она все расскажет мальчику?

Полковник промолчал.

— И, разумеется, миссис Темплтон рассказала, — продолжил Аллейн. — Ее демоны вырвались на свободу, разгулялись уже вовсю. Она зазвала его к себе в комнату и все рассказала. И, как я предполагаю, то были ее последние слова.

Уорендер произнес:

— Вы предполагаете… вы говорите такие вещи… вы… — Он был не в силах продолжать. Глаза покраснели, налились слезами, лицо посерело. Он выглядел древним стариком. — Не понимаю, что это на меня нашло…

Аллейну показалось, что это как раз понятно.

— Не очень хорошо получается, — заметил он, — когда жизненные ориентиры и ценности у человека вдруг резко смещаются. И мне кажется, мужчина в таком положении предпочтет увидеть свою женщину мертвой, нежели наблюдать за тем, как она превращается в монстра.

— Зачем вы всё это мне говорите? Почему?

— Но разве не так?

Каким-то пародийным жестом, словно отдавая дань теперь уже никому не нужным приличиям, Уорендер поднял дрожащую руку и поправил узел галстука.

— Понимаю, — пробормотал он. — Надо сказать, вы очень умны.

— Да нет, к сожалению, не очень.

Уорендер перевел взгляд выше — с портрета сияла ослепительной улыбкой Мэри Беллами. — Ничего не осталось, — сказал он. — Ничего. Что вы теперь от меня хотите?

— Я должен поговорить с Дейкерсом и остальными людьми, которые ждут там. Вы можете присоединиться.

— Хорошо, — кивнул Уорендер.

— Может, хотите выпить?

— Спасибо. Пожалуй.

Аллейн взглянул на Фокса, тот вышел и быстро вернулся со стаканом и графином, которые Аллейн поставил на столик между Уорендером и фотографией Чарльза — в точности как во время первой своей встречи с ними.

— Виски, — объявил Фокс. — Если вы, конечно, не против. Вам налить, сэр?

Уорендер залпом опрокинул стаканчик неразбавленного виски.

— Весьма признателен, — он выпрямился и тень улыбки тронула его губы. — Еще один — и я буду в полном порядке и готов ко всему.

— Перед тем как увидеться с остальными, я должен побеседовать с Дейкерсом, — сказал Аллейн.

— Так вы собираетесь… сообщить ему?

— Думаю, так будет лучше.

— Да. Понимаю. Да, конечно.

— Пока побудь здесь, Фокс, — произнес Аллейн и вышел.

— Он все сделает по возможности деликатно, сэр, — поспешил утешить Уорендера Фокс. — Будьте уверены.

— Деликатно! — пробормотал Уорендер и издал звук, похожий на смешок. — Легко сказать, деликатно!..

Люди, находившиеся в большой гостиной, собрались здесь в последний раз. Через несколько недель дом Мэри Беллами переделают в одно из офисных зданий Уэст-Энда, где расположится некая непонятная контора по развитию телевидения. Портшез неизвестно зачем и по какой причине будет украшать холл; декор Берти Сарацина изымут целиком и полностью, затем разберут на части, и они станут служить задним фоном для неких непонятных декораций. Ну а кабинет Чарльза Темплтона превратят в приемную, где будут томиться безработные актеры.

Но на данный момент никаких изменений в обстановке не наблюдалось. Большинство присутствующих настолько утомились, что уже были не в силах выражать тревогу, гнев или сострадание и пребывали в полной апатии. Они обменивались несвязными репликами, непрерывно курили и время от времени угощались напитками, которые подносил незаменимый Грейсфилд. Капрал полиции Филпотт по-прежнему дежурил в уголке.