Марджери Аллингем - Черные перья. Работа для гробовщика [сборник]

Она посмотрела сверху вниз на Кэмпиона, которому удалось добиться определенного прогресса с вилкой.

– Я всегда приглашаю своих добрых друзей из числа соседей, торговцев и прочую публику. Чувствую необходимость свести актеров из «Фесписа» с их зрителями. Интересно, не так ли?

Кэмпион поднялся, справившись с задачей.

– Здравая идея, – бодро сказал он и вновь увидел в ее улыбке смесь удивления и благодарности.

– Я тоже так думаю. Неужели вы починили эту штуковину? Превосходно! Доброго вам вечера! Увидимся завтра после шести часов. Постарайтесь не опаздывать. Я быстро утомляюсь от всех этих разговоров.

Мисс Палиноуд взяла чайник, кивком велела Кэмпиону открыть перед ней дверь, после чего вышла с величавым видом, словно покидая королевский двор. С порога она обернулась и посмотрела на Глоссопа:

– Спасибо за столь смелую попытку. Мы с вами оказались не столь умны для столь сложных дел. Но вы, без сомнения, добрый человек.

Кэмпион понял, что она осознала, что вела себя как капризный ребенок, и решила бросить им под конец нечто вроде оливковой ветви в знак примирения. Он усмехнулся, закрывая дверь и возвращаясь в комнату.

Сэр Уильям, выглядевший растерянно, как выброшенный на берег дельфин, мрачно посмотрел на него.

– Я дожидался вас, когда сюда ворвалась эта женщина, – объяснил он. – Она решила, будто знакома со мной. За кого она меня приняла? За полицейского?

Мистер Кэмпион не мог не смутиться, встретив взгляд мудрых и печальных глаз, которые бывали у людей, хорошо разбирающихся в деньгах.

– Нет. Она считает или притворяется, что считает, нас обоих мастерами театральных подмостков.

– Я – актер? Боже милосердный! – Сэр Уильям бросил мимолетный взгляд в большое зеркало в форме сердца и впервые за время разговора улыбнулся. – Она и есть убийца в вашем деле? – вдруг спросил он.

– Одна из возможных кандидатур, – небрежно ответил Кэмпион. – Но ваш визит – большая неожиданность для меня, сэр Уильям. Я могу чем-то быть полезен?

Собеседник в задумчивости посмотрел на него.

– Да, – кивнул он. – Поэтому я и здесь. – Он сел на трон, который освободила мисс Эвадна, достал маленькую, сверкающую полированным деревом трубку, набил ее табаком и раскурил. – Я разговаривал со Станиславом Оутсом, или, вернее, это Оутс разговаривал со мной. Вы сделали запрос в письме к старшему инспектору Йео.

– Да, я помню об этом.

– Отлично. – Показалось, он испытал облегчение. – Хотя ваше письмо было лично адресовано старшему инспектору, он отправился с ним к Оутсу. К счастью, Оутс обратился прямо ко мне, поскольку мы в данный момент совместно работаем над другой проблемой. Это означает четверых осведомленных, но надежных людей, что, с моей точки зрения, нормально. А теперь, Кэмпион, поделитесь со мной всем, что вам известно о горнодобывающей компании «Брауни».

Бледные глаза за очками в роговой оправе на мгновение сделались непроницаемыми, а затем Кэмпион вздохнул. Сперва для него это было лишь смутной догадкой, но теперь он сознавал, что вытянул козырную карту.

– Мне не известно почти ничего, – произнес Кэмпион. – Убитая женщина владела крупным пакетом акций. Считается, что они ничего не стоят. Однако несколько месяцев назад о компании и ее ценных бумагах распространились странные слухи.

– Что ж, тогда все обстоит лучше, чем я предполагал. Только у меня будет к вам просьба хранить молчание об этом. Сделайте одолжение, ни о чем не распространяйтесь.

– Если только смогу, – мягко заметил Кэмпион.

Сэр Уильям покачал головой:

– Нет, такого обещания мне недостаточно, дорогой мой. Не должно просочиться даже каких-либо предположений, понимаете? Никаких намеков ни в прессе, ни где бы то ни было еще.

– Очень на руку убийце, – сказал мистер Кэмпион.

– Простите?.. A, теперь сообразил. Господь всемогущий, уж не утверждаете ли вы, что какая-то убогая старуха могла быть отравлена, потому что ей принадлежали…

– Я пока ничего не утверждаю, а лишь прошу ответить на мой запрос. – Мистер Кэмпион выглядел как отощавший филин. – Мне доводилось сталкиваться со случаями, когда убийства совершались энтузиастами своего дела всего за три фунта и десять шиллингов. Моя… клиентка владела примерно восемью тысячами котировавшимися когда-то на бирже акциями этого концерна со столь приятным на слух названием. Вы не можете не осознавать, как важно для меня и для полиции знать, существовал ли хотя бы малейший шанс, что это были не просто бумажки, а конкретные деньги. Наш долг установить сей факт, не так ли? У нее больше не имелось ничего другого, где речь могла бы идти о какой-либо другой ценности в принципе.