Мэри Стюарт - Грозные чары. Полеты над землей (сборник)

И все же именно Тимоти предложил единственно возможный выход из положения:

– Брось это занятие. Одна ты не справишься. Иди за помощью. Со мной ничего не случится. Нога болит не так уж сильно, если до нее не дотрагиваться, а если я еще повернусь вот так… да, теперь лучше. Я буду в порядке. Честно. Я… я дам ноге отдохнуть, а потом попытаюсь снова. И в любом случае сейчас самое главное – это дела Льюиса. Ты уж сделай, как он сказал, а сюда пришли кого-нибудь на помощь. Даже сумей ты как-то высвободить мою ногу из-под рельса, тебе не удастся стащить меня с холма вниз. Так что иди, все равно тут рассчитывать не на что.

– Тим, мне очень не хочется, но…

– А ничего другого не придумаешь. – Каждое слово давалось ему с трудом, чему не приходилось удивляться. – Спустишься вниз… найди телефон. Пистолет возьми с собой. Я его где-то выронил, пока падал.

Я подобрала пистолет (хотя мне не сразу удалось его найти) и вложила Тиму в руку:

– Не хочу его брать, предпочитаю оставить тебе. Держи. Ну все, я пошла. Постараюсь как можно быстрее.

– Не забудь наши трофеи. Лучше забери все пакеты. Когда вокруг разбросано такое зелье, не очень-то приятно торчать здесь на виду… даже и с пистолетом в руках. – Он сумел улыбнуться. – Удачи тебе.

– Тебе тоже.

Я повернулась и побежала.

Солнце взошло, когда я добралась до опушки леса.

Мне даже показалось странным: навес, джип и овраг пребывали точно в таком же виде, как мы их оставили, если не считать того, что теперь между соснами струился поток солнечного света, который рассеял мрачное уныние этого места и сотворил нарядную картину из золотого сияния и контрастных синих теней. Довольная хотя бы этой малостью, я миновала овраг и побежала вниз по дороге в лес.

«Мерседес» был на месте. Там же, в окружении ярко-красных с белыми крапинками мухоморов, под небольшим камнем лежал ключ. Я залезла в машину и, скинув с себя куртку с плотно набитыми карманами, забросила ее на заднее сиденье и включила зажигание. Мотор завелся с первого прикосновения. Из-под колес полетел гравий, автомобиль тронулся с места. Я осторожно вывела его на ухабистую проселочную дорогу и покатила вниз.

Это была тяжелая машина – намного тяжелее тех, к которым я привыкла, а дорога состояла из крутых поворотов. Предстоял трудный и неприятный спуск, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы подавить страх и нетерпение: сейчас следовало целиком сосредоточиться на управлении мощным автомобилем. Что произойдет, если мне навстречу попадется что-нибудь движущееся, я даже не пыталась представить…

Однако сейчас, по крайней мере, день вступал в свои права. Ярко сияло солнце, прокладывая широкие веера света между соснами по обе стороны от дороги. Я опустила стекло, открывая доступ прохладному свежему воздуху. Безудержно, почти как весной, заливались птицы. Мне показалось, что невдалеке слышен крик петуха, а где-то еще ближе – свисток паровоза. На душе у меня неожиданно полегчало. Было утро, светило солнце, и совсем скоро все будет позади.

Дорога обогнула небольшую сосновую рощицу, и внизу показались зеленые холмы предгорья, а за ними поблескивали шпиль церквушки и озерная гладь. Из трубы фермерского дома тянулась струйка дыма; чуть дальше, за просторным склоном, сплошь поросшим соснами, поднимался еще один столб дыма, на этот раз черного, – по-видимому, там работала какая-то фабрика или мастерская. Любые страхи должны были отступить при виде этой мирной картины сельской жизни, представшей в утреннем свете. Мне оставалось сделать совсем немного: спуститься вниз, в живописную деревушку, и добраться до гостиницы. Там уже наверняка все проснулись и приступили к дневным делам, и они, конечно же, говорят по-английски, и там есть телефон…

Я не спеша справилась с последним поворотом и выехала на ровную дорогу, которая, плавно спускаясь, вела мимо железнодорожной станции к деревне. Я помню, что притормозить у станции меня почему-то побудила случайно мелькнувшая мысль. Я просто обратила внимание на то, что ворота станции открыты и служащий в синих хлопчатобумажных брюках подметает небольшой участок платформы между билетной кассой и запасным путем, где находился, дожидаясь отправления, поезд с забавным наклонным паровозиком и тремя вагонами. Здесь непременно должен быть телефон.

Мужчина заметил меня. Он оторвался от своего занятия и поднял глаза. Я остановила машину и высунулась из окошка:

– Простите, вы говорите по-английски?