Джеймс Чейз - Финт простака

– Чад, милый, потанцуй и с Евой.

Ева быстро подняла глаза:

– Благодарю вас, миссис Винтерс, но я не танцую. Мне очень приятно сидеть и смотреть, как танцуете вы.

– Не танцуешь? – презрительно протянула Вестал. – Ну, моя милая, надо научиться. Ну что ж, нет так нет. – Она повернулась ко мне. – Слушай, какая музыка! Такую нельзя пропускать!

И так продолжалось еще целый час. Стрелки моих часов еле ползли, и наконец уже почти в полночь она решила, что пора возвращаться в отель. Путешествие казалось бесконечным. Вестал болтала опять, Ева сидела молча. Я заполнял редкие паузы пустыми замечаниями.

Когда Ева, поблагодарив Вестал за чудесный веселый вечер, ушла к себе, Вестал подошла и посмотрела в темные воды канала.

– Мне жаль бедную девочку, – сказала она. – Она так от всего отстала.

– А чего тебе беспокоиться? – спросил я, начиная раздеваться. – Она же хорошо работает?

– Удивительно даже. До нее я чуть с ума не сошла от разных неумех.

– Давно она с тобой?

– Года три. Вообще, в некоторой степени даже хорошо, что она такая непривлекательная. Будь бедняжка покрасивее, то, пожалуй, вышла бы замуж – и я потеряла бы ее.

– Ну, рано или поздно ты все равно потеряешь ее.

– Вряд ли. – Вестал отошла от окна. – Я пообещала ей, что не забуду ее в своем завещании. Слуги всегда преданно служат, если им такое скажешь. Одно время Харджису хотелось уволиться, но, после того как я пообещала, что включу его в завещание, сразу передумал.

Я едва скрыл вспыхнувший интерес.

– А сколько ты ей оставляешь?

Вестал быстро взглянула на меня, но я принял вид самый безразличный.

– Да так, несколько сотен.

– Ей известна сумма?

– Ну нет! – Вестал хихикнула. – Она ведь мечтает получить гораздо больше. Все они об этом мечтают.

– Ложись-ка давай, уже поздно.

Вестал давно заснула, а я все лежал без сна, размышляя. Значит, она уже составила завещание. Интересно, сколько она оставляет на все наследство, а сколько на благотворительность. Я-то измышляю планы, как убедить ее передать мне контроль над семьюдесятью миллионами, зная, что обработка предстоит долгая и сложная и может кончиться ничем. Но сейчас, когда Вестал упомянула о завещании, меня вдруг осенило, что, пожалуй, наступит время, когда я получу все деньги без всяких ограничений, да к тому же без зоркого ока Вестал надо мной.

Нет, не спешите с выводом, будто в ту минуту у меня зародилась мысль убить ее. Такое мне и в голову не приходило, всего лишь плыли неопределенные мысли, что она может серьезно заболеть, или угодит в аварию, или еще как-то вдруг умрет. Какой же это легкий для меня выход! Не надо больше строить планов, не надо никого ни в чем убеждать, не грозят никакие разочарования, срывы, не надо больше притворяться…

Если она вдруг умрет…

Следующий день мы провели в палящей жаре стеклодувной фабрики, наблюдая, как потные рабочие творят волшебство из расплавленного стекла. Потом с радостью вернулись в прохладу гостиной.

– Пойду-ка душ приму, – бросил я. – Чертовски жарко на фабрике.

– Да, правда, – согласилась Вестал, она расслабленно сидела в кресле, обхватив голову руками. – У меня даже голова разболелась.

– Выпьешь чего-нибудь?

– Нет, не хочу. Посижу немножко, отдохну. И все пройдет. Что будем делать вечером, Чад?

– Что желаешь. Хочешь, в гондоле покатаемся?

– Ладно, решим после обеда.

Я пошел принять душ. Переодевшись, вышел в гостиную. Вестал там не оказалось, и я заглянул в спальню. Она лежала на кровати, лицо у нее осунулось и было совсем белым.

– Что такое? – наклонился я над ней. – Тебе плохо?

– Дико болит голова и тошнит.

Я смотрел на нее, не в силах пожалеть. Такая она была страшненькая, непривлекательная.

– Вот незадача. От жары, наверное. Может, уже никуда не пойдем?

– Я приняла таблетку. Скоро все пройдет.

– Тогда пойду пока выпью. Не переживай. Через минуту вернусь.

Я прошел к комнате Евы и постучался. Открыв дверь, девушка вопросительно посмотрела на меня. Без очков; и хотя зачесанные волосы по-прежнему делали ее похожей на старую деву, проступала красота, которую я не разглядел раньше.

– У миссис Винтерс разболелась голова. Может, наведаетесь к ней, поможете как-то.

– Сейчас же иду.

– А если ей захочется лечь спать, – продолжал я, голос у меня чуть срывался, – не составите ли мне вечером компанию?

Синие глаза ее смотрели спокойно.

– Она захочет, чтобы я оставалась при ней.

– Ну а если нет? Встретимся у Святого Марка в девять?