Джеймс Чейз - Запах денег [litres]

Они вылезли из воды и растянулись на лежаках.

Появился услужливый Фриц с сигаретами и зажигалкой и предложил выпить. Джилли покачала головой, но от сигареты не отказалась. Гирланд знаком отослал Фрица, а когда тот исчез, сказал:

– Надеюсь, теперь ты понимаешь, что мы влипли?

Джилли закурила и повернулась на бок, чтобы видеть Гирланда.

– Странное дело… Ты-то здесь при чем?

– Твой отец нанял меня, чтобы добыть фильмы, – мягко объяснил Гирланд. Он лежал на спине, глядя в высокое небо. – Признаться, противно думать, что такая девушка, как ты, могла заниматься подобной гадостью.

– Ты хочешь сказать, что работаешь на папу?!

Джилли привстала, затем, взяв себя в руки, снова улеглась на лежаке.

– Именно это я и хочу сказать. Я работаю на любого, кто хорошо платит, – невозмутимо произнес Гирланд. – Мне не нравится твой отец. Мне не нравишься ты. Но работа есть работа…

– Я тебе не нравлюсь? – Джилли уставилась на него. – Прошлой ночью это было незаметно!

– Когда женщина приходит в мою спальню и бросается мне на шею – особенно если она хорошо сложена, – я редко отказываю. Но это не значит, что она мне нравится и что вообще заслуживает моего внимания.

– Вот как? Почему же я тебе не нравлюсь?

– Потому что ты шантажистка. – Гирланд выпустил дым через нос, глядя на тлеющий кончик сигареты. – Я всегда недолюбливал шантажистов.

Джилли продолжала спокойно лежать, но лицо ее побелело, а губы сжались в упрямую тонкую линию:

– Хорошо, я шантажистка. Но как иначе я могу остановить отца? Плевать мне на себя… Лишь бы он не сделался президентом! Я употребила свое единственное оружие.

Гирланд повернулся к ней:

– Скажи, почему ты хочешь ему помешать?

– Скажу. Потому что он не годится для высоких постов. Потому что он слаб, тщеславен и глуп. Потому что он и моя мать любой ценой рвутся к власти.

– Это твоя точка зрения… Ты ведь заодно с Рознольдом?

– А почему бы и нет?

– Старая история, Джилл. «Лучше быть большой рыбой в маленьком пруду…» Если бы Рознольд и его организация не заинтересовались тобой, тебе и в голову не пришло бы все это затеять. Разве не потому, что организация сделала тебя важной персоной, ты начала шантажировать отца?

– Если тебе хочется так думать… Мне все равно! Причин много. Он разбил мою жизнь, и теперь я собираюсь с ним сквитаться!

– Ты уверена, что он разбил твою жизнь? – спросил Гирланд. – Может, ты сама виновата?

– Только не учи меня уму-разуму! – вспылила Джилли. – Если хочешь знать, мне было противно сниматься в этих мерзких фильмах, но Пьер обещал, что тогда отец не сможет стать президентом, и я согласилась.

– А, брось! – нетерпеливо оборвал Гирланд. – Не верю. Джилли, взгляни правде в глаза. С тебя пылинки сдувают, потому что ты нужна. А если бы не Рознольд и его люди, тебе было бы плевать, станет твой отец президентом или нет.

– О боже! Я ненавижу тебя! – застонала Джилли. – Все, что ты сказал, – гнусная ложь! – Она села и, склонившись над ним, яростно продолжала: – Что с того, если этот граф получит фильмы? Я вернусь в Париж и сделаю другие!

– Вернешься в Париж? – Гирланд отшвырнул окурок. – Ты думаешь, что вернешься в Париж?

Она уставилась на него широко раскрытыми глазами:

– Конечно же я вернусь в Париж! Что ты имеешь в виду?

– Нет, ты все-таки дура, – констатировал Гирланд, любуясь проплывающими по небу облаками. – Когда фильмы будут у фон Гольца, он позаботится, чтобы мы остались здесь навсегда.

Джилли сперва не поняла, потом лицо ее дрогнуло.

– Нет! Невозможно! Он не пойдет на это. Он сказал, что, как только получит фильмы, мы будем свободны. А как только я вернусь в Париж, я сделаю еще!

– Вся штука в том, что ты не вернешься в Париж.

– Неужели…

– Конечно. Твой милый красавчик-граф избавится от нас навсегда, как только сюда доставят фильмы. – Гирланд приподнял голову и, щурясь, посмотрел на бесконечные луга и темнеющий вдали лес. – Здесь много чудесных мест для захоронения.

– Ты хочешь сказать, что он убьет нас? Не верю!

– Если он хоть немного похож на своего очаровательного дядюшку – а я уверен в этом, – то не станет колебаться. Как не колеблясь раздавил бы муху.

– Но нельзя же так просто убить трех человек… – В ее голосе появилась хрипотца, в глазах застыло смятение. – В отеле знают, что мы здесь. Если мы не объявимся, нас начнут искать. Полиция… Он не посмеет!

– Перед тем как направиться к бассейну, я видел кое-что любопытное из окна своей спальни, – сказал Гирланд, опустив голову на топчан. – Один из слуг фон Гольца уехал на вашем «ТР-4», а другой забрал мой «мерседес». Судя по всему, машины куда-нибудь подбросят. Да, естественно, полиция визит сюда нанесет, но фон Гольц – важная шишка. Он сообщит, что мы погостили у него денек и отбыли в Париж. Вряд ли полиция станет перекапывать каждый метр огромного поместья в надежде обнаружить наши тела, не правда ли?