Джеймс Чейз - Запах денег [litres]

– Неужели нельзя было держать больше собак?

Фон Гольц покачал головой:

– Собаки, которых убил этот подонок, были специально натасканы на людей. У соседей собаки охотничьи, да и расспросы начались бы… С наступлением рассвета вам предстоит захватывающая охота. – Он замолчал. – Но если они попытаются перелезть через стену…

Граф включил микрофон и вновь повторил предупреждение.

Маликов в лесу состроил гримасу.

Гирланд, притаившийся во тьме балкона четвертого этажа, тоже слушал, ухмыляясь. Потом вернулся в просторное темное помещение, заставленное громоздкой мебелью.

– Сработало, – сказал он Джилли. – Как я и предполагал, они думают, что мы в лесу. – Гирланд вынул электрический фонарик и повел лучом по комнате. – Господи, как на вокзале! – Он взял Джилли за руку, осторожно открыл дверь, прислушался и осветил маленький будуар. – Сюда.

Учащенно дыша, Джилли прошла за ним в комнатку. Луч фонаря указал ей на покрытую пылью кушетку.

– Садись.

– Что мы будем делать? – спросила девушка. – Если нас найдут…

– Сперва пусть найдут. – Гирланд сел рядом и почувствовал, как дрожит ее тело. – Искать они начнут только завтра, когда рассветет: отправятся прочесывать лес. Пока их здесь не будет, я постараюсь выйти и по телефону связаться со штабом группы войск США в Мюнхене. Они своей мощью защитят нас. Не о чем волноваться. Жди спокойно завтрашнего утра.

– Вызовешь армию? Ты спятил! – Джилли попыталась разглядеть в тусклом свете лицо Гирланда. – Какое им до нас дело? Ты должен вызвать полицию!

– Нет, именно армию, – упрямо заявил Гирланд. – Потому что ты, моя крошка, дочь будущего президента. Когда я сообщу, что ты похищена, все пехотные части США, расквартированные в Германии, плюс танки и военно-воздушные силы ринутся на твое спасение.

– Нет! Я не воспользуюсь гнилой репутацией отца!

Гирланд вздохнул:

– Это твое последнее слово?

– Да. Я никогда…

– Ну хорошо, хорошо. Итак, ты не хочешь, чтобы тебя спасли войска США?

– Нет!

– Жаль. Я не прочь полюбоваться, как на стены прет куча танков, а из машин выскакивают жирные генералы… Ладно, тогда сделай вот что: спускайся вниз и жди графа. Скажи ему, что не воспользуешься именем своего отца и с удовольствием подставишь горло под нож.

Джилли на мгновение окаменела.

– О, я ненавижу тебя! – взорвалась она, стуча кулаком по коленям. – Ты отвратителен!.. Ты не понимаешь…

– Увы, боюсь, понимаю. Беда в том, что ты очень быстро созревала физически и очень медленно умом… Мы теряем время. Ты уверена, что не желаешь быть спасенной армией?

– Лучше умереть!

– Тебе предоставится такая возможность… Однако хочу заметить, что своенравные девицы мне не по душе. Они быстро надоедают и действуют на нервы. Лично мне не понадобится помощь воинских подразделений, чтобы выбраться из ловушки. Ну, раз ты так бьешься за свои принципы, то и оставайся с ними. Счастливо. Благодарю за восхитительную ночь.

Едва он поднялся, как Джилли схватила его за руку:

– Ты покидаешь меня?!

– Именно. Советую спуститься к графу. Кто знает, вдруг он на тебе женится… Впрочем, скорее он перережет твою симпатичную шейку.

– Как я тебя ненавижу! – прошипела Джилли.

– Не горячись, детка, – хладнокровно произнес Гирланд. – Все зависит от тебя. Есть альтернатива. – Он снова сел. – Мы можем заключить сделку.

– Что ты имеешь в виду? Какую сделку?

– Ты пообещаешь мне оставить своего отца в покое. Пообещаешь порвать с организацией «Нет войне» и никогда не сниматься в порнографических фильмах.

Она сделала глубокий прерывистый вдох:

– Теперь я вижу: ты действительно работаешь на моего отца!

– Нет, всего лишь на самого себя. На него мне плевать, я работаю за деньги. Итак, ты даешь обещание или…

– Это шантаж, – сказала Джилли, внезапно успокоившись.

– Ну и что? Кто сказал, что нельзя шантажировать шантажиста? – спросил Гирланд. – Поразмысли… А я пока полюбуюсь пейзажем.

Он пересек комнату и неслышно вышел на балкон.

Длинный луч прожектора все еще исследовал лес. По лугу двигалась группа людей в ливреях.

Гирланд стоял в темноте, наблюдая за кипящей внизу деятельностью и радуясь отсутствию собак. Однако людей слишком много – человек двадцать пять или даже тридцать. Они то и дело исчезали и появлялись вновь в свете прожектора, и сосчитать их было трудно. Наконец Гирланд решил, что у Джилли было достаточно времени для принятия решения. Даже не добившись от нее честного слова – любопытно, чего оно стоит? – он все равно не бросит ее одну. Впрочем, надо надеяться, что угроза подействовала… Гирланд вошел в комнату и закрыл за собой дверь.