Кэй Стрэхен - Следы

Знаю ли я, как вам выразить свое сочувствие? Скажите! Знаю? Последние два года здесь были для меня сущим адом. Каждый день становилось все хуже. Господи, как это странно — что может сделать с человеком его сознание! Ночь за ночью я ходил по этому полу и боролся с мыслями о самоубийстве. Вы упомянули изможденное состояние. Я забыл обо всем на свете. Если бы не сегодняшний разговор — я не знаю. Я уже был на грани сумасшествия.

Доктор Эльм издал тяжелый и протяжный вздох.

— Жарко тут, — сказал он. — Слишком жарко. Благослови меня Господь, если я смогу понять тебя, Нил. Ты думал, что ты сделал это, пока я тебе не сказал, что это был я. Послушай. Теперь ты говоришь, будто бы знаешь, что я этого не делал. Нет. Нет, ты слишком глубоко зарылся.

— Я думал, что я это сделал — дурацкие слова, никак их красиво не сформулировать, — я думал, что сделал это до тех пор, пока не послушал вас. До тех пор, пока не услышал ваше объяснение, очень похожее на то, которое я дал себе двадцать восемь лет назад. Я услышал от вас то, что уже слышал когда-то, увидел те же жесты. Почувствовал — ужас? шок? Ну, что бы я ни чувствовал, это было очень плохо. Слово за слово сегодня, и все по новой: болезнь отца; его план спасти ранчо и семью; несчастный случай на дороге; обмен комнатами; крещение; ожидание отъезда миссионеров — все это я уже слышал, доктор Джо, как и вы слышали примерно в это же время, двадцать восемь лет назад. Веревка, чтобы сбить нас с толку. Все мы запертые по комнатам. Ошибка с Ирен. А затем — думаю, самое трагичное, — снег. Господи, что, должно быть, значил этот невозможный октябрьский снег! Как, во имя всех страданий, я мог это забыть? Как я мог слышать все объяснения… и забыть! Но я забыл. Забыл. И все. Так же, как и вы.

— Послушай, Нил. Интересно, а может быть в этой новой психологии все-таки кое-что есть? Может быть нам удалось бы найти в ней объяснение странному поведению нашего сознания?

— Боже, нет! Ничего подобного. Все это совершенно не то — бредятина с сексом, снами и Бог знает только чем; обидно и глупо. Нет, все это просто здравый смысл. Думаю, переизбыток здравого смысла привел нас к провалу в памяти. И самое странное во всем этом то, что у нас обоих, видимо, случился один и тот же провал — мозговая атака, другими словами. Но это точно было — это очевидно. И снова все. В конце концов, это лишь очередное доказательство того, что даже лучшие друзья могут быть друг другу чужими. И мы жили в своем самодельном аду, когда в любое время, собираясь вместе и общаясь, мы, вероятно, мысленно освобождали друг друга от вины, а сегодня решили добраться до правды.

— Хочешь сказать — думаешь, что ты знаешь правду, Нил?

— Думаю? Я знаю. Господи, не могу больше. Самое странное осознание на свете. А на вершине всего этого открытие, что у моего лучшего друга абсолютно такое же осознание.

— А говоря, что знаешь правду, ты имеешь в виду, что знаешь, кто убил Дика? Ты говоришь, что знаешь, что я этого не делал. Ладно. Если не я, то кто?

— Посмотрим на это с другой стороны. Отец придумал план. Ему нужна была помощь. Ему нужна была уверенная и надежная помощь. С холодной головой и твердой рукой. Ему нужна была смелость — до и после. Он должен был быть дисциплинирован и осторожен. Ему нужен был кто-то готовый пожертвовать душевным спокойствием до конца жизни, пожертвовать всем ради семьи Квилтер. Он должен был обладать всеми добродетелями и одним маленьким спасением от греха. Кто тогда, узнав о раке отца, протянул бы ему руку помощи?

— Твоя тетушка Грасия?

— Нет. Я надеялся, что вы поймете. Не поняли? Тогда придется мне сказать. Он бы хотел, чтобы я вам об этом сказал. Он не побоялся зарядить свой пистолет и пройти к отцу в спальню в ту ночь, а затем обратно к себе в комнату. А в конце он не побоялся рассказать мне. Доктор Джо, я говорю о дедушке.

© Перевод. С. Хачатурян, 2017

© Оформление. А. Кузнецов, 2015

Силоам — источник в Иерусалиме с медленно текущей водой (Ис. 8:6), силоамская купальня.

Джозеф Френч и Джон Торндайк — персонажи детективов Р.Остина Фримена и Ф.У.Крофтса.

Профессор Крейг Кеннеди — персонаж детективов американского журналиста Артура Б. Рива (1880–1936), часто сравниваемый с Шерлоком Холмсом.

Розеттский камень — плита из гранодиорита, найденная в 1799 году в Египте возле небольшого города Розетта (ныне Рашид) с выбитыми на ней тремя идентичными по смыслу текстами: двумя на древнеегипетском языке и одним на древнегреческом языке.