Лаура Кэй: Сердца во тьме

- Подождите! Вы можете, пожалуйста, придержать дверь?

Макенна Джеймс раздражена своим разочарованием от этого дерьмового дня. Когда она бежала вприпрыжку к ожидающему лифту, ее сотовый телефон зазвенел в кармане пиджака. Она перекинула свои сумки через правое плечо, чтобы вытащить его. Звучащий рингтон был столь же раздражающим, как будильник утром, но это, скорее всего оттого, что эта проклятая вещь не прекращала звонить весь день.

Она подняла голову на мгновение и увидела мельком большую татуированную руку, держащую дверь лифта открытой, после чего она наконец-то вытащила маленький черный телефон. Она открыла его, чтобы ответить на звонок, а затем повертела в руках, пытаясь поймать связь, но телефон выскользнул и упал на тусклый мраморный пол.

- Дерьмо! – пробормотала она, уже фантазируя о бутылке вина, которую собиралась опустошить, как только вернется домой, именно это приведет к быстрому и приятному концу ее дня. По крайней мере, телефон соскользнул во все еще ожидающий лифт. Боже, храни терпение Доброго Самаритянина, держащего его.

Макенна наклонилась, чтобы поднять телефон, а затем споткнулась, войдя в лифт. Ее длинные волосы болтались у лица, но у нее не было свободной руки, чтобы убрать их обратно.

- Спасибо, - пробормотала она Доброму Самаритянину, в то время как ремешок от ноутбука скатился с ее плеча, и кошелек вместе с ним упали на пол. Лифт просигналил свое нетерпение, после чего мужчина убрал руку, и двери с легкостью закрылись.

- Нет проблем, - раздался низкий голос за ее спиной. – Какой этаж?

- О, гм, лобби, пожалуйста.

Отвлеченная своим кошельком и днем в целом, Макенна подтянула ремешок от ноутбука и набросила на плечо, а затем присела, чтобы поднять свой кошелек. Она поправила ремешок на руке еще раз и взглянула на свой телефон, чтобы увидеть, чей звонок пропустила. Светодиодный экран был черным.

- Что...? - она перевернула телефон и увидела пустое прямоугольное отверстие, где должна была находиться батарея. - Просто прекрасно.

Ни при каких обстоятельствах Макенна не может быть без своего телефона. Точно не с ее боссом, который звонит каждые пять минут, чтобы проверить, как идет работа. То, что это вечер пятницы и начало выходных, не волнует его, когда на носу окончание проекта. Она будет счастлива, когда этот контракт наконец-то подпишут.

Вздохнув, она потянула уставшую руку к панели и ткнула на кнопку, чтобы вернуться на шестой этаж. Боковым зрением она заметила, насколько высок ее Добрый Самаритянин.

Затем лифт затрясся и остановился, и все стало черным, как смоль.

Каден Грейсон старался не смеяться над измотанной Рыжей, мчащейся в лифт. Зачем женщины носят так много сумок? Если что-то не помещалось в карманы его потертых джинсов, то он не брал это.

Затем женщина наклонилась, чтобы поднять свой телефон – другая вещь, которую отрицал Каден, так это находиться постоянно на телефоне и выполнять чьи-либо указания при любом звонке – он оказался заворожен тем, как ее волосы упали через плечо в длинном мягком волнистом рыжем каскаде.

Когда женщина, наконец, вошла в лифт, то пробормотала рассеянно, что также направляется в лобби. Он отступил от дверей лифта и склонил голову, как всегда. Его действительно не волнует, когда люди пялятся на его пирсинг и тату, но это не значит, что он не старается изо всех сил не замечать их взгляды неодобрения или, что еще хуже, страх.

Каден покачал головой от забавности происходящего, в то время как женщина продолжала стараться не уронить свои вещи и пробубнила ряд ругательств себе под нос. Его день был полный отстой, так что он был почти готов присоединиться к ней – хотя его особая психологическая адаптация обычно ищет юмор в ситуации. И он счел Рыжую чертовски забавной. Он был благодарен за отвлечение.

Рыжая встала перед ним, чтобы нажать кнопку. Каден чуть не рассмеялся, когда она ударила локтем его, по крайней мере, пять раз. Но смех застрял в его горле, когда он уловил аромат ее шампуня. Одна из вещей, которую он любил в женщинах: их волосы всегда пахнущие, как цветы. И этот аромат в сочетание с рыжим цветом, мягкостью и волнистостью... Каден засунул руки в карманы джинсов, чтобы удержаться от проведения пальцами по густой копне ее волос. Но, Христос, как же он желал этого, только один раз.