Кэй Мортинсен - Гроза над океаном

В мягкой бархатной темноте спустившейся ночи на одном из островов Тихого океана они наконец отдались любви…

Некоторое время погодя тропическая гроза пронеслась над их домиком, и они оба рассмеялись, потому что почти одновременно закричали: «Вот это удар грома!»

Все еще улыбаясь, Пат уютно лежала в сильных руках Марио, его губы касались ее виска, рука нежно поглаживала белокурые волосы, разметавшиеся по смятой подушке.

— Я так счастлива, — еле слышно прошептала она.

— Я тоже. — Губы Марио коснулись ее рта. — И я буду любить тебя всегда, моя дорогая. Ты веришь мне, правда?

Не в состоянии говорить от волнения, она улыбнулась ему и заглянула в глаза, прижавшись к любимому. Этот доверчивый взгляд сказал ему все, что он хотел знать.

Гроза постепенно затихала вдали. Волны с монотонным гулом накатывались на песок. На губах Пат играла умиротворенная улыбка, ее ум, тело, сердце и душа были наполнены чувством всепоглощающей радости. И она верила, что счастье будет продолжаться вечно, потому что они оба наконец обрели настоящую любовь.

— Это просто предательство! — внезапно разозлилась Патрисия. Весь мир ополчился против нее! Она прищурила большие серые глаза, как всегда, это случалось с ней в минуты раздражения. Густые черные ресницы не смогли скрыть мелькнувшего в них гнева.

Почему беда приходит, когда ее меньше всего ждешь?

— Не могу поверить, что Анна и Лиз могли так поступить. Оставить нас в беде! — Пат тряхнула головой, отбрасывая назад льняную косу. Она раздраженно ходила из угла в угол, как дикая кошка. Ее гибкое, стройное тело дрожало от негодования, а тяжелая светлая коса раскачивалась в такт шагам.

Наконец она скинула жакет, вымыла руки, подставила разгоряченное лицо под струю холодной воды. На нее все это подействовало успокаивающе.

— Оставить нас без всякого предупреждения, — причитала ее мать, размахивая листочком голубой бумаги, — это вне всяких приличий! У них, видите ли, есть лучшее предложение!

Чувствуя, что она вся кипит от злости, Пат еще раз прочла письмо.

Мать осуждающе пробурчала что-то насчет женского вероломства и решительно подняла телефонную трубку.

— Нужно искать замену. Я уже обзвонила всю округу, но неудачно. Надо еще попробовать, — вздохнула она.

Патрисия почувствовала, что за ворчанием мать пытается скрыть охватившее ее отчаяние. Ей захотелось броситься к матери и обнять ее, отбросив свой непроницаемый вид. Вместо этого Пат сняла с крючка фартук и завязала его вокруг талии. Как истинные обитатели Истэнда, они не станут плакаться друг другу в жилетку, когда дела идут плохо.

— Анна и Лиз сильно нуждались, кому как не нам понять это? — Пат взглянула на мать. — Кто осудит их, если они нашли более выгодную работу?

— По крайней мере, могли бы предупредить нас, — неодобрительно отозвалась мать, набирая следующий номер из длинного списка агентств по найму рабочих, который лежал у нее на коленях. — С этим нужно покончить сегодня!

Если повезет, подумала Патрисия, аккуратно укладывая в корзинку свежевыпеченный хлеб. Но даже если им удастся найти замену, то сегодня все равно придется развозить заказы самим.

— Поищи помощника на кухню, — предложила она, — а доставкой займется кто-нибудь из нас.

Она прекрасно отдавала себе отчет, что положение критическое. Словно они раскачивались на гигантских качелях, и любое неверное движение могло стоить им жизни.

Нарезая хлеб ломтиками, Пат думала о том, каким непростым делом был их бизнес — приготовление и доставка еды клиентам. Невзгоды следовали одна за другой. На их пути было так много препятствий: ложные заказы, вызовы по вымышленным адресам, отнимавшие уйму времени и рождавшие чувство недоумения и злости, потеря клиентов, переходящих к конкурентам, неоправданные жалобы на качество и свежесть продуктов, составлявшие предмет их гордости.

— Они перезвонят, если найдут кого-нибудь, — мрачно сказала мать, кладя на рычаг телефонную трубку.

Пат достала из холодильника уже наполненные коробки и выставила их в ряд на прилавке.

— Видимо, мама, нам придется этим заниматься самим, пока все не уладится с Слаем.

— Конечно, дорогая. — Мать взяла большой поварской нож и, нарезав помидоры, укладывала их на блюдо. — Слай для тебя главное, я это и прежде говорила.

Патрисия взглянула на мать, и внезапные угрызения совести охватили ее: она вдруг ясно увидела, какое изможденное сегодня лицо у матери. Не первый раз они с ней попадали в переделку, но, пожалуй, никогда она не выглядела так скверно.