Анатолий Тихомиров - Тайна скифской чаши [СИ]

— Ты стал богат, побратим мой, — сказал Савлий, восторженно осматривая помещение.

— Богатство даёт уверенность, друзья — радость общения, — улыбаясь, дипломатично ответил Токсарис.

Он хлопнул в ладоши, и в комнату вошли две красивые юные рабыни. Одеты они были в светлые хитоны и обуты в лёгкие сандалии. Тела девушек под тканью легко угадывались, но они вызывали не столько эротическое желание, сколько восхищение, какое могут вызывать статуи в храмах.

— Нравятся? — кивнув на девушек, спросил Токсарис.

— Нет слов, как они прекрасны, — ответил Анахарсис, — но девушки Скифии тоже красивы, пусть и не так ухожены, как эти рабыни.

— Мы пришли в Афины за истиной, а не за любовью, — добавил Савлий.

— Кто знает, где истина, — задумался Токсарис. — Может быть она в любви, а возможно в вине, — неожиданно засмеялся он. — Вина и фруктов! — приказал Токсарис девушкам.

Рабыни побежали исполнять приказание, а вскоре вновь появились в комнате, неся в руках кувшины с вином и ключевой водой. Следом за ними вошли ещё две рабыни. На серебряных подносах они внесли фрукты, пшеничные лепёшки и чаши для питья, изукрашенные чёрными и белыми полосами. Небрежным взмахом руки Токсарис отпустил девушек. Он наполнил чаши гостям водой, слегка подкрасив вином. Утолив жажду, Анахарсис и Савлий с удовольствием приступили к трапезе. Токсарис, чтобы развлечь гостей, вновь хлопнул в ладоши. За стеной заиграла флейта и на середину комнаты выпорхнула танцовщица, распространяя в комнате запах розового масла. Прозрачный серебристо-белый хитон подчёркивал линии, её обнажённого тела. Она была небольшого роста, крепкая и полногрудая. Её светлые волосы, столь необычные в этих краях, метались по плечам. Маленькие ножки то поднимались, то опускались в такт музыке. Темп танца всё убыстрялся… Анахарсис, почувствовал, что увлечён её волшебными, почти мистическими движениями. Внезапно музыка резко оборвалась, и танцовщица замерла, склонившись на одно колено. Мужчины одобрительно зааплодировали.

— Как зовут эту девушку? — шепнул Анахарсис гостеприимному хозяину.

— Ну вот, — улыбнулся Токсарис. — Значит, любовь и истина ходят где-то рядом. Или я не прав?

— Возможно, и прав, — улыбнулся ему в ответ Анахарсис.

— Елена! Подойди к гостям! — позвал Токсарис танцовщицу.

Девушка, словно продолжая танец, грациозно подбежала к столу и присела рядом с Анахарсисом.

— Тебе понравилось, как я танцевала? — нисколько не смущаясь, спросила она. — Ты слышал, меня зовут Елена, а тебя?

— Я - Анахарсис, а это мой друг — Савлий. Мы прибыли сюда из далёкой для тебя Скифии.

— Я слышала о вашей стране от Токсариса. У вас нет городов и вы живёте на повозках.

— Это всё, что ты знаешь о нашем крае?

— Нет, теперь я ещё знаю, что в Скифии живут красивые бородатые мужчины.

Гости рассмеялись, поражаясь смелости девушки.

— А что ты знаешь об Афинах? — спросила Елена у Анахарсиса.

— Я знаю, — немного подумав, хитро ответил Анахарсис, — что ваши дома стоят на месте, потому что у них нет колёс, как у наших повозок. А в этих домах живут прекрасные девушки.

— Как много мы знаем о наших народах, — не скрывая иронии, засмеялась Елена. — А хочешь, — вдруг спросила она, — я познакомлю тебя с Афинами?

Анахарсис не привык так свободно, на равных, общаться с женщиной. Он мельком посмотрел на Токсариса, словно ища у него помощи.

— Елена не рабыня, она свободная женщина, — объяснил Токсарис. — И она выбрала тебя. Впрочем, ты вправе отказаться.

Анахарсис неуверенно посмотрел в ярко — синие глаза Елены, а она доверчиво вложила свою руку в его широкую крепкую ладонь.

Как только Антыхин скрылся во дворе антикварного магазина, Романов негромко включил магнитофон в машине и, откинувшись на сиденье, попытался представить себе картину преступления. «Допустим, — рассуждал он, — директор Фейгин, вместе со своим замом, реализует через антикварный магазин богатым клиентам экспонаты музея не выставленные в залах. Но, как говорят, аппетит приходит во время еды. За чашу можно было получить огромные деньги и они, в конце концов, рискнули. Но почему тогда потеряли фигуру скифа в плаще? Куда им было торопиться? И самое непонятное, почему Фейгин обратился в частное сыскное бюро, милиции ему было мало? Одни вопросы, а толковых ответов на них нет». Романов прикрыл глаза, насвистывая, в такт звучащей из магнитофона музыке, модный мотивчик… Внезапно он ощутил тревогу. Выключил магнитофон и прислушался. На пустынной улице было тихо, но вот в тёмной арке, куда вошёл Антыхин, как будто блеснул луч карманного фонарика и тут же погас. Сердце Романова сжалось в предчувствии беды. Он набрал номер мобильного Антыхина. Настойчивый сигнал вызова, словно пытался разбудить телефон Антыхина. Ответа не было. Романов выскочил из машины, как можно тише прикрыв за собой дверь. Прижавшись к стене, он прошёл под аркой и оказался во дворе магазина. Ни одна лампочка на столбах тут не горела, окна были тёмными, практически ничего не было видно. Романов выругался от досады. Слабый свет от мобильного тоже мало помогал. Вытянув вперёд руки, он осторожно обходил двор, пока не споткнулся о ноги Антыхина, который лежал на боку и не подавал признаков жизни.