Анатолий Тихомиров - Тайна скифской чаши [СИ]

— Не понимаю, — недоумённо ответил Антыхин. — Ты шутишь, Коля?

— В том то и дело, что нет. Когда древний металлург выливал чашу, в расплавленный металл то ли случайно, то ли специально попала неизвестная нам добавка, как называют её профессионалы — присадка. Эта добавка через тысячелетия превратила в один миг позолоченное серебро в порошок. А фигура скифа в плаще из чистого золота, вот она одна и сохранилась. Да, господа сыщики, такие чудеса творятся на белом свете.

Антыхин и Костя переглядывались между собой, не зная верить Романову или нет. Уж больно всё было похоже на сказку.

— Золотую фигуру скифа в плаще мы уже вернули в музей, — добавил Романов. — Так что можете пойти полюбоваться. Ну, как, Антыхин, свой ящик пива я честно заслужил?

Антыхин только молча кивнул головой.

Последние дни сентября были по-летнему жаркими. В лучах яркого солнца здание краеведческого музея чем-то неуловимо напоминало древнегреческий храм. В этот замечательный день, Антыхин привёл в музей Лену. У центрального входа их встретил Фейгин.

— Владимир Олегович, — угодливо доложил он. — У меня всё в порядке. Выполнил все ваши условия.

С опаской, поглядывая на Лену, Фейгин спросил:

— Вы с проверкой?

— Я с невестой, Аркадий Михайлович. А проверять вас будут другие. Мы хотим увидеть фигуру скифа в плаще. А то и она, не дай Бог, рассыплется, — не без намёка на старые грешки Фейгина, пошутил Антыхин.

— Что вы! Не говорите так, Владимир Олегович! Хватит с меня и чаши! — испуганно замахал руками директор музея.

Он побежал вперёд и, широко распахнув дверь, пригласил гостей войти.

В центральном зале, где раньше была выставлена чаша, в шкафу под стеклом на фоне чёрного бархата блестела золотая фигура скифа, а рядом с ней лежала греческая гемма с изображением молодой женщины.

— Как вы, говорите, звали этого человека? — спросил Антыхин у директора музея.

— Это, конечно, не точно, но мы предполагаем, что древний мастер изобразил скифского философа Анахарсиса. А рядом с фигурой я положил греческую гемму. Помните, я говорил, что она лежала внутри чаши, когда нам её подарили. Возможно, между геммой и чашей существовала какая-то связь.

— Можно мне посмотреть ближе? — спросила Лена.

— Да, конечно, — заискивающе улыбнулся Фейгин — Ведь вы мои почётные гости.

Он вынул из кармана лупу и подал Лене.

— Вот, пожалуйста. Она намного увеличивает изображение.

Лена внимательно посмотрела на фигуру скифа, а потом на гемму.

— Вы только не смейтесь. Может быть, я фантазирую, но мне кажется, что они любили друг друга.

— Гипотеза принимается, — с готовностью кивнул головой Фейгин. — Тем более что оба экспоната датированы одним временем.

— Заинтересовавшись, Антыхин обнял Лену и через её плечо заглянул в лупу.

— Знаешь, Лена, а ты похожа на эту греческую девушку.

— Вы даже тёзки, — подсказал Фейгин. — На обратной стороне геммы выгравировано имя — Елена.

Внезапно солнечный лучик из окна упал на золотую фигуру скифа и, отразившись, преломился в тёмно-зелёном стекле геммы.

«Вот мы и встретились», — как будто кто-то прошептал рядом.

— Что? — одновременно спросили Антыхин и Лена.

— Ты слышал? — шепнула она.

— Кажется, слышал, — так же шёпотом ответил он.

— Что? Сквозняк? — не понял директор. — Я сейчас прикрою форточку.

Они остались вдвоём.

— Хорошо, что мы встретились, — сказала Лена и прижалась к сильному плечу Антыхина.