Энн Перри - Трущобы Севен-Дайлз

Крутанув юбками, Белла села на другой кухонный стул. Ее белый кружевной передник был безупречно чист и хорошо накрахмален.

– Это несправедливо! – с жаром заявила она. – Никто не терпел столько, сколько пришлось натерпеться ему. И если его выставили за дверь…

– Его никто никуда не выставлял, глупая твоя голова! – произнес, входя в кухню, молодой лакей. Надо лбом у него красовался щегольской кок, а вот панталоны были ему как минимум на один размер велики.

Грейси поняла, что он дорос до своего места только за последнюю неделю, а до этого чистил хозяйские башмаки. Белла обернулась на него.

– А откуда тебе это известно, Кларенс Смит?

– Оттуда, что я вижу то, чего не видишь ты! – парировал тот. – Только Мартин находит на него управу, когда на него находит его черная скорбь. А когда он впадает в ярость, никто даже не пытается утихомирить его. Лично я не рискнул бы ни за какие коврижки. Даже мистер Лайман боится его, и миссис Сомертон. И я уверен, что миссис Сомертон боится не просто так. Готов спорить на что угодно, хоть на дракона святого Георгия!

– Займись-ка лучше своим делом, Кларенс, пока я не пожаловалась мистеру Лайману на твою болтовню! – осадила его миссис Кулпеппер. – Если он застукает тебя, ты будешь рад, если ужин тебе подадут в посудомойке, да и то лишь хлеб да воду.

– А вот это верно! – возмутился Кларенс.

– Дело не в том, верно это или нет, глупая твоя голова! – воскликнула миссис Кулпеппер. – Порой мне кажется, что ты где-то посеял свои мозги! Иди-ка ты лучше принеси угля для Беллы. Нечего тут прохлаждаться!

– Да, миссис Кулпеппер, – послушно ответил он, не иначе как услышав в ее голосе не критику, а тревогу.

Грейси же подумала про себя, что было забавно поработать в большом доме, пусть даже всего недельку-другую. Правда, это никак не сравнить с тем, чем была занята она. Проводив Кларенса взглядом, когда тот отправился выполнять поручение, она взяла чашку и допила свой чай.

– Так что прости, милочка, но мы ничем не можем тебе помочь, – сказала миссис Кулпеппер, наливая на противень жидкое тесто. – Надо успеть испечь к чаю кексы. Никогда заранее не знаешь, кто может нагрянуть в гости. Дотти! Дотти! Иди-ка сюда и проследи за овощами.

Грейси встала, чтобы уйти, но прежде поставила пустую чашку рядом с мойкой.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она. – Буду пытаться дальше. Хотя и не знаю, куда мне дальше пойти.

Вытирая руки о край фартука, Дотти вернулась из кладовой.

– Он навещал некоего мистера Сандермана, где-то в Ист-Энде, – сказала она с надеждой в голосе. – Может, тот что-то знает?

Чувствуя, как у нее трясутся руки, Грейси осторожно поставила чашку.

– Сандерман? – спросила она. – Кто это? Ты знаешь?

– Понятия не имею. – Дотти сокрушенно вздохнула.

Грейси разочарованно сглотнула застрявший в горле комок.

– Ладно, может, кто-нибудь еще знает. Спасибо вам, миссис Кулпеппер!

Кухарка покачала головой.

– Не за что. Бедняжка. Может, еще выкарабкается. Такие вещи не угадаешь заранее.

– Это верно, – согласилась Грейси и не покривила душой, потому что ее мысли были с Мартином и Тильдой. – Будем надеяться, что все обойдется!

Дотти выпустила ее через черный ход. А в следующий миг Грейси уже шагала по тротуару в направлении Кеппел-стрит.

Вернувшись домой, она тотчас же рассказала Шарлотте все, что узнала, а вот повторить все это Телману оказалось гораздо сложнее. Во-первых, для начала его следовало найти, а откуда начинать поиски, как не с участка на Боу-стрит. Или же с дома, в котором он снимал квартиру. Всегда могло оказаться, что с порученного ему дела он отправлялся прямиком к себе домой, причем в любом часу ночи. Во-вторых, у Грейси не было ни малейшего желания ставить его в неловкое положение своим появлением на Боу-стрит, где все узнают, кто она такая, даже если она не обратится к дежурному за столом. Что также немаловажно, все наверняка вспомнят, что она горничная Питта, и подумают, что к Телману она пришла именно по этой причине, чтобы поставить его в щекотливое положение в глазах нового суперинтенданта.

В общем, все кончилось тем, что ранним вечером она стояла на тротуаре перед его домом, глядя на окна его комнаты на третьем этаже и видя там только темноту. А ведь будь он дома, в щелки между шторами наверняка проникал бы свет.

Постояв так несколько минут, она поняла, что может прождать еще час, если не больше, а если дело серьезное, то и всю ночь. Она знала, что в нескольких сотнях ярдах дальше по улице есть уютная чайная. Можно подождать там, а позже прийти сюда и взглянуть еще разок.