Агата Кристи: Стимфалийские птицы

В двенадцать часов миссис Райс пришла к нему в комнату. Она выглядела бледной и уставшей, но облегчение на ее лице говорило само за себя. Она просто сказала:

— Сработало.

— Слава богу! Вы были просто великолепны! Это кажется невероятным!

— Судя по тому, как легко все прошло, — задумчиво ответила миссис Райс, — можно подумать, что это вполне нормально. Они практически сразу же протянули руку. Правда, это так отвратительно…

Гарольд сухо произнес:

— Сейчас не время жаловаться на коррупцию в общественных организациях. Сколько?

— Тариф довольно высокий. — И она прочла список с цифрами: — Начальник полиции. Комиссар. Следователь. Врач. Управляющий отеля. Ночной портье.

Гарольд лишь заметил:

— Ночной портье получает немного, правда? Полагаю, вопрос в основном касается тех, кто носит галуны.

Миссис Рейс объяснила:

— Управляющий отеля оговорил условие, чтобы смерть произошла вовсе не в отеле. Официальная версия будет гласить, что у Филипа случился сердечный приступ в поезде. Он вышел в коридор подышать воздухом — вы знаете, что они вечно оставляют двери открытыми, — и выпал на рельсы. Каких только чудес не может сделать полиция, если постарается!

— Ну, — ответил Гарольд, — слава богу, наша полиция не такая.

И он спустился к ланчу с чувством британского превосходства над всеми остальными.

После ланча Гарольд обычно пил кофе вместе с миссис Райс и ее дочерью. Он решил не менять свое обычное поведение.

Уоринг увидел Элси в первый раз после вчерашней ночи. Она была очень бледна и явно до сих пор не оправилась от шока, но отважно пыталась вести себя как обычно, делая короткие банальные замечания о погоде и пейзаже.

Они поговорили о новом постояльце, который только что прибыл, пытаясь определить его национальность. Гарольд думал, что такие усы должны принадлежать французу, Элси сказала, что немцу, а миссис Райс считала, что он, возможно, испанец.

Кроме них, на террасе больше никого не было, за исключением двух дам из Польши, которые сидели в самом конце террасы и вышивали. Как всегда, при виде их Гарольда охватила странная дрожь дурного предчувствия. Эти неподвижные лица, эти загнутые, как клюв, носы, эти длинные, похожие на когти, пальцы…

Подошел посыльный и сказал миссис Райс, что ее хотят видеть. Та встала и пошла за ним. Гарольд и Элси увидели, как у входа в отель она встретилась с офицером полиции в мундире.

У женщины перехватило дыхание.

— Как вы думаете, что-то пошло не так?

— Нет-нет, ничего подобного, — быстро заверил ее Гарольд, хотя его самого вдруг охватил страх. — Ваша мать чудесно все устроила.

— Я знаю. Мама — замечательный борец. Она никогда не признает поражения. — Элси задрожала. — Но все это ужасно, правда?

— Ну-ну, не думайте об этом. Со всем этим покончено, все позади.

— Я не могу забыть, что это я его убила, — тихо сказала Элси.

— Не думайте так об этом, — настойчиво произнес Уоринг. — Это был несчастный случай. Вы и сами это знаете.

Ее лицо немного повеселело.

— Во всяком случае, это в прошлом, — прибавил Гарольд. — Что прошло, то прошло. Постарайтесь больше не думать об этом.

Вернулась миссис Райс. По выражению ее лица они поняли, что все хорошо.

— Я очень испугалась, — сказала она почти весело. — Но речь шла всего лишь о формальности, о каких-то бумагах… Всё в порядке, дети мои. Мы вышли из тени. Я думаю, мы можем заказать себе ликер по этому поводу.

Ликер был заказан и подан. Они подняли рюмки.

— За будущее! — воскликнула миссис Райс.

Гарольд улыбнулся Элси и произнес:

— За ваше счастье!

Она улыбнулась в ответ и сказала, поднимая свою рюмку:

— И за вас, за ваш успех! Я уверена, что вы станете очень большим человеком.

Это была реакция после страха, их охватило веселье, почти эйфория. Тень ушла! Все хорошо…

В дальнем конце террасы поднялись две женщины, похожие на птиц. Аккуратно свернули свое вышивание. И пошли по каменным плитам.

Слегка поклонившись, они сели возле миссис Райс. Одна из них заговорила. Вторая не отрывала взгляда от Элси и Гарольда. На ее губах играла легкая улыбка. Неприятная улыбка, подумал Гарольд…

Он взглянул на миссис Райс. Она слушала польскую даму, и хотя Уоринг не понимал ни слова, выражение лица миссис Райс было вполне понятным. Все прежнее страдание и отчаяние вернулись. Она слушала и время от времени вставляла короткие фразы.

Вскоре две женщины встали и с легким поклоном вошли в отель.