Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

Он с трудом доковылял до двери, у которой толстый, смуглый, пожилой человек курил черную глиняную трубку.

– Как поживаете, мистер Реубен Гейс? – произнес Холмс.

– Кто вы такой, и почему вам так хорошо известно мое имя? – спросил крестьянин с подозрительным блеском в хитрых глазах.

– Да ведь оно написано над вашей головой. И нетрудно узнать человека, который хозяин в своем доме. Не найдется ли в ваших конюшнях что-нибудь вроде экипажа?

– Нет, у меня нет никакого экипажа.

– Я еле могу опустить ногу на землю.

– Так не опускайте ее.

– Но я не могу ходить.

– Ну, так что ж? Скачите.

Обращение Реубена Гейса было далеко не любезным, но Холмс отнесся к нему с восхитительным добродушием.

– Послушайте, приятель, – сказал он. – Я, право, попал в затруднительное положение. Мне все равно, как бы я ни поехал.

– И мне тоже, – произнес угрюмый хозяин.

– У меня очень важное дело. Я бы предложил вам соверен за прокат велосипеда.

Хозяин навострил уши.

– Куда вам нужно ехать?

– В Гольдернесс-холл.

– Приятели герцога, а? – спросил кабатчик, иронически посматривая на наши перепачканные грязью костюмы.

Холмс добродушно засмеялся.

– Кто бы там ни были, он, во всяком случае, будет рад нас видеть.

– Почему?

– Потому что мы принесем ему вести о его пропавшем сыне.

Хозяин очень заметно вздрогнул.

– Что? Вы напали на его след?

– О нем слышали в Ливерпуле. С часа на час ожидают найти его.

Снова произошла быстрая перемена в тяжелом небритом лице. Обращение крестьянина сразу стало простым.

– Я менее, чем кто-либо, имею основание желать добра герцогу, – сказал он, – потому что я был когда-то его главным кучером, и он жестоко поступил со мною. Ни слова не говоря, он рассчитал меня, поверив клевете одного лживого торговца хлебом. Но я очень рад, что о молодом лорде слышали в Ливерпуле, и помогу вам отвезти эти сведения в Гольдернесс.

– Благодарю вас, – ответил Холмс. – Сначала мы немного посидим, а затем вы можете привести сюда велосипед.

– У меня нет велосипеда.

Холмс протянул ему соверен.

– Говорю вам, что у меня нет велосипеда. Я достану вам пару лошадей.

– Ладно-ладно, мы поговорим об этом, когда немного подкрепимся.

Когда мы остались одни в кухне с каменным полом, удивительно быстро излечилось растянутое сухожилие. Вечер был близок, а мы с утра ничего еще не ели, так что потратили некоторое время на свое подкрепление. Холмс, погрузившись в размышления, раза два подходил к окну и серьезно что-то высматривал из него. Оно выходило на грязный двор. В дальнем углу последнего находилась кузница, в которой работал перепачканный парень. По другую сторону были расположены конюшни. Осмотрев все это из окна, Холмс сел, но тотчас снова вскочил с громким возгласом:

– Клянусь небом, Ватсон, я, кажется, нашел решение! Да-да, это должно быть так! Помните, Ватсон, что мы видели сегодня несколько следов коровьих копыт?

– Помню.

– Где?

– Да повсюду. Они были и на болоте, и на тропинке, и возле того места, где бедный Гейдеггер встретил свою смерть.

– Совершенно так. Ну, а теперь, Ватсон, скажите, сколько вы видали коров в зарослях?

– Не припомню, чтобы видел хоть одну.

– Странно, Ватсон, что мы видели следы коров вдоль всего нашего пути и ни одной коровы в зарослях. Очень странно, Ватсон, не правда ли?

– Да, странно.

– Теперь, Ватсон, напрягите-ка свою память; вернитесь назад. Видите ли вы эти следы на тропинке?

– Вижу.

– Можете ли вы припомнить, что они имели иногда другой вид. Припоминаете ли вы это?

– Нет, не припоминаю,

– А я помню. Я мог бы поклясться, что это так. Впрочем, мы на досуге вернемся к этим следам и проверим их. Как это я мог быть настолько слеп, чтобы не вывести из этого заключение!

– А какое ваше заключение?

– Только то, что оригинальна та корова, которая движется шагом, легким галопом и в карьер. Черт возьми, Ватсон, такой хитрый ход не мог зародиться в мозгу деревенского кабатчика. А здесь никого нет, кроме парня в кузнице. Выйдем-ка, не заметим ли мы чего-нибудь.

В полуразвалившейся конюшне стояла пара мохнатых, нечищеных лошадок. Холмс поднял заднюю ногу одной из них и громко рассмеялся.

– Старые подковы, но вновь подкованные: старые подковы, но новые гвозди. Этот случай достоин названия классического. Войдем в кузницу.

Парень продолжал работать, не обращая на нас никакого внимания. Я видел, что глаза Холмса бегали справа налево, разыскивая что-то в железном и древесном мусоре, разбросанном на полу. Но мы вдруг услышали шаги; позади нас стоял хозяин; его тяжелые брови насупились над свирепыми глазами, смуглое лицо было искажено злобой. Он держал в руке короткую палку с металлическим набалдашником и направился к нам с таким угрожающим видом, что я невольно нащупал в своем кармане револьвер.