Буало-Нарсежак - Конечная остановка

Снова открыв дело, он пробежал глазами несколько строчек.

— Его семейное положение незавидно, — подвел он итог. — Отец — врач. Мать умерла четырнадцать лет назад. Вы знали об этом?.. Вот вам совет: когда берете класс, составьте подробную анкету на каждого ученика. Документы находятся в секретариате, и они в полном вашем распоряжении… Доктор Шайю — человек серьезный. Помнится, он несколько раз приходил сюда, чтобы поговорить со мной о сыне. Сами понимаете, у него не хватает времени, чтобы заниматься им. По утрам он в больнице. Я припоминаю, что он ассистент доктора Флоше. Во второй половине дня у него консультации. Затем он выезжает к больным. То есть, иными словами, его никогда нет дома. А раз так, то мальчик неизбежно предоставлен самому себе. Заметьте, он ни в чем не нуждается. Его отец наверняка хорошо зарабатывает. Но деньги — это еще не все. Пятнадцатилетнему подростку требуется любовь, ласка, а в этом отношении, боюсь, что… Правда, у него есть бабушка с материнской стороны, но она живет на Лазурном берегу. Остаются служанки. Думаю, за свою короткую жизнь ему довелось повидать их немало. По сути, он, конечно, несчастный парень. Разумеется, я вовсе не собираюсь защищать его. Я только говорю, что вы ставите нас в затруднительное положение. Если мы решим исключить его, административный совет заартачится. Доктор Шайю здесь далеко не последний человек.

Он помолчал немного, наблюдая за девушкой. Потом продолжал:

— Случай с Корбино тоже не так прост. Корбино чуть постарше. В начале учебного года ему исполнилось шестнадцать лет.

Он заглянул в дело.

— Да, он родился 4 октября 1960 года. Не скрою от вас, мы бы с радостью выставили его вон. Он совершенно не интересуется учебой. Но… но два года назад он потерял отца. Сестра вышла замуж, и теперь мать и зять занимаются гаражом. Иными словами, за ним некому следить. Кроме того, это уже сформировавшийся мужчина; он занимается дзюдо. И даже является чемпионом учебного округа. Избавиться от него значило бы лишить наш лицей ценного ученика. Спорт приобрел такое значение!

— Я поняла, — сказала мадемуазель Шателье. — Они неразлучны, потому что оба остались сиротами.

— Полагаю, что да. Впрочем, они прекрасно дополняют друг друга. Шайю не отличается силой, зато берет умом. Корбино не слишком умен, но крепок. Словом, голова и ноги!

— Может, нам стоит разлучить их, — высказала предположение девушка. — Достаточно одного из них перевести в другой класс.

— Не думаю, что это окажется хорошим решением. Не забывайте, у нас здесь активно действует секция НСЛКС. Только не говорите мне, будто не знаете, что такое НСЛКС. Это Национальный союз лицейских комитетов содействия… Вам следует это знать, мадемуазель. Этот комитет всюду сует свой нос, ничего не признает, все оспаривает, а Корбино, естественно, входит в его состав. Нет. Нам следует действовать очень осмотрительно. Сегодня четверг, завтра вечером начинаются каникулы. Они продлятся пять дней. После начала занятий я поговорю с их родными. А до тех пор страсти поулягутся. Да и вы сами, дорогая коллега, обретете спокойствие. Ведь вы его бесспорно утратили. Скажите мне откровенно, почему вы избрали преподавательскую стезю?

— Не знаю, — покраснев, ответила она. — Это получилось само собой. Я хорошо училась в институте, так что…

— К несчастью, можно быть блестящим студентом, а потом… начав работать… в особенности теперь, с нынешней молодежью…

— Вы думаете, я не справлюсь, мсье директор?

— Я этого не говорил.

Директор встал и проводил мадемуазель Шателье до двери.

— Во время каникул вы останетесь в Нанте?

— Нет. В воскресенье я уеду в Тур, к своим родителям.

— Вам следует отдохнуть. И не думать больше о своих учениках.

Он закрыл дверь и закурил сигарету.

— Вы ее видели? — спросил он, когда секретарша пришла забрать дела. — Вот кого нам теперь присылают, чтобы противостоять этим шалопаям. Боюсь, что она здесь не задержится.

Сев за письменный стол, он долго массировал глаза.

— Как будто у нас и без того мало забот, — прошептал он. — Ну да ладно!..

Люсьен прошел через кухню, где Марта чистила овощи.

— Я вернусь часа через два, — бросил он на ходу.

— Наверно, я уже уйду, — ответила старая служанка. — Разогрейте себе рагу.

Люсьен был уже в прихожей. Через приоткрытую дверь он увидел, что в приемной отца дожидались своей очереди пациенты, листая журналы. На тротуаре Эрве шагал взад и вперед возле маленького двухместного автомобиля красного цвета.