Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки

— Вас также приводили к присяге, поэтому нет необходимости повторять эту процедуру, — сказал Перри Мейсон. — Занимайте свое место.

Судья Перли втиснулся в свидетельское кресло.

— Когда в конце недели проводился этот эксперимент, — сказал Перри Мейсон тоном человека, произносящего окончательный диагноз, — вы находились в своем автомобиле под окном кабинета Эдварда Нортона на том же самом месте и в точно таком же положении, что и в ночь убийства, не так ли?

— Да, сэр.

— И в этом положении, повернув голову, вы могли видеть окна кабинета Эдварда Нортона?

— Да, сэр.

— Но поскольку крыша вашего автомобиля закрывала вам обзор, вам приходилось выгибать шею, чтобы увидеть эти окна?

— Да, сэр.

— И разве не является фактом, судья Перли, что когда вы сидели в автомобиле точно в таком же положении, что и в ночь убийства, к окну кабинета подошел Дон Грейвз и окликнул вас или Клода Драмма, который находился вместе с вами в машине?

— Да, сэр, — глубоко вздохнув, ответил судья Перли.

— И разве не является фактом, — громовым голосом произнес Перри Мейсон, указывая рукой на судью Перли, — что теперь, когда на этом вопросе заострено ваше внимание и вы можете снова припомнить события той роковой ночи, вы осознаете, что голос, который окликнул вас из окна второго этажа в ночь эксперимента, — это тот же самый голос, который звучал из этого же окна в ночь убийства?

В зале стояла мертвая тишина.

Судья Перли вцепился в ручки кресла, и его лицо выдавало мучительную борьбу, которую он вел сам с собой.

— Господи! — воскликнул он. — Я не знаю! Я задавал себе этот вопрос последние десять минут, и, по совести говоря, я не могу ответить на него удовлетворительно. Все что я могу сказать, — это могло быть\

Перри Мейсон повернулся и посмотрел на присяжных. Его спокойные немигающие глаза скользнули по лицам девяти мужчин и трех женщин.

— Это все, — заключил он.

Какое-то мгновение в зале царила тишина, потом послышались шорох, перешептывания, судорожные вздохи. Где в задних рядах какая-то женщина истерически рассмеялась.

Судья Маркхэм стукнул молотком по столу.

— Тишина! — сказал он.

Клод Драмм в нерешительности прикусил губу. Следует ли ему прибегнуть к повторному прямому допросу или дождаться момента, когда он сможет поговорить с муниципальным судьей наедине?

И в этот момент неуверенности и колебания, когда внимание всех было сконцентрировано на нем, Клод

Драмм промедлил на одну секунду дольше, чем следовало.

Внимание толпы переключилось.

Перри Мейсон, откинувшись на спинку стула и спокойно обозревая зал, мгновенно уловил этот момент. Судья Маркхэм, ветеран сотни судебных процессов, сидя на своем месте, тоже это уловил.

Как будто в едином порыве, под влиянием какого-то неуловимого психического импульса присяжные и присутствующие отвернулись от Клода Драмма. Они устремили взгляды на искаженное лицо Артура Кринстона.

Это был молчаливый вердикт всего зала. Согласно этому вердикту оба подсудимых оправдывались, а вина за убийство Эдварда Нортона возлагалась непосредственно на Артура Кринстона и его сообщника.

Перри Мейсон сидел в своем кабинете. Свет из окна падал на его мужественное с резкими чертами лицо и делал его старше.

В большом черном кожаном кресле расположилась Фрэнсис Силейн и водила пальцем по ручке кресла. Ее переполняли чувства.

Роберт Глисон стоял, прислонившись к книжному шкафу. На его лице отражалось волнение, как это бывает у многих неразговорчивых мужчин, которым есть что сказать, но они не могут найти подходящих слов.

Через открытые окна с улицы доносились крики мальчишек, разносивших экстренные выпуски «Стар».

Перри Мейсон постучал пальцами по газете, лежавшей у него на столе. Она была еще совсем свежей.

— Вот, — сказал он, — настоящая журналистика. Неверс выбросил эту газету на улицу прежде, чем вы успели добраться от зала суда до моего бюро. У него все уже было готово. Ему оставалось добавить только краткий отчет о показаниях судьи Перли и заголовки.

Он провел пальцем по заголовку вверху газеты: «ДЕЛО ОБ УБИЙСТВЕ ПРЕКРАЩЕНО».

Фрэнсис Силейн тихо сказала:

— Это не журналистика, мистер Мейсон, это ваш замечательный анализ того, что произошло, и действия, которые вы предприняли, чтобы воспроизвести картину убийства так, чтобы убедить судью Перли. Я наблюдала за ним, когда он первый раз давал показания, и видела, как вы с ним мучились.