Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 39. По тонкому льду

— Может иметь большое значение, — задумчиво проговорил полицейский, — но я даю вам шанс договориться по-хорошему. Если вы собрались к себе на квартиру, я могу последовать с вами и там провести допрос. Но если вы предпочитаете официальную обстановку, для этого найдется и другое место.

— Едем ко мне, — заявила Филлис.

— В таком случае, Эссекс, — широко улыбнулся сержант, — я не смею больше вас задерживать. Ведь вы хотели встретить своего друга, разве не так?

— Поздно, — вздохнул Эссекс. — Мой друг уехал. Я поеду с вами.

— Я вас не приглашал, — недовольно произнес Селлерс.

— Я приглашаю, — пришла на помощь Филлис. — И если вы так или иначе собираетесь задавать мне вопросы, я хочу, чтобы при этом присутствовал мой адвокат.

— Он ваш адвокат? — удивился страж порядка.

— С этих пор — да, — вызывающе сказала молодая женщина.

— Пусть так и будет, — усмехнулся сержант.

На всем пути следования до «Паркридж Апартментс» в салоне царило молчание. Филлис вела машину очень умело, строго выдерживая предельно допустимую скорость и скрупулезно соблюдая правила движения.

Фрэнк Селлерс сидел, погрузившись в глубокие размышления.

Филлис подвезла нас к дому, и все мы на лифте поднялись к ее квартире. Селлерс спросил:

— Ваши водительские права выписаны на Филлис Даусон, а вы зоветесь Филлис Элдон. Почему так?

— Даусон, — объяснила она, — моя официальная фамилия, а Элдон — псевдоним.

— Чем же вы занимаетесь?

— Я изучаю искусство.

— Можете показать картины?

Она молча открыла шкаф и вынула из него два холста. Похоже, краску на них наносили наобум из водяного пистолета.

— И что, по-вашему, они изображают? — недоуменно поинтересовался Селлерс.

— То, что подскажет ваша фантазия, — терпеливо пояснила Филлис. — Я передаю в них эмоции.

— Какая эмоция изображена вот на этой?

— Разочарование.

— Что правда, то правда! — заулыбался Селлерс. — Впервые слышу настолько подходящее название для подобной мазни.

— Не смейте называть мою картину мазней! — возмутилась Филлис. — Я от вас уже достаточно натерпелась. Колтон, я обязана терпеть подобное обращение?

— Определенно нет, — уверенно произнес адвокат. — Офицер полиции должен вести себя как джентльмен. Он обязан расследовать дела сообразно своим полномочиям, соблюдая должным образом права свидетелей, с которыми беседует.

— Хорошо, хорошо. — Селлерс пошел на попятный. — Я ошибся. Меня немного подвел мой язык. Это очень милая картина, мисс Элдон… А теперь, если все сядут, я постараюсь рассказать кое-что о своих собственных разочарованиях.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — предложила Филлис. — Сержант, чувствуйте себя как дома.

Когда все расселись, Селлерс начал с пафосом:

— Приблизительно неделю назад в северной части города некую миссис Харвей Честер, женщину средних лет, сбила машина. Машина скрылась с места происшествия, бросив пострадавшую на произвол судьбы. Женщина получила множество ушибов и ссадин, но кости, к счастью, остались целы. Служба дорожного контроля составила соответствующий протокол, и началось более-менее обычное дознание. Мы отправились на злополучный перекресток и обнаружили там клочок материи, вырванный из ее платья. Скажу сразу, нам это дело не понравилось, поскольку водитель автомобиля скрылся. Наезд оказался не таким уж и ужасным, мы видели и похуже, но это, как говорится, дело принципа.

Селлерс замолчал, огляделся и, достав из кармана сигару, по привычке сунул ее в рот.

— Не здесь! — сурово остановила его Филлис.

— Что значит — не здесь?

— В моей квартире не курят.

Селлерс помедлил, потом глубоко вздохнул, вынул сигару изо рта и сунул обратно в карман.

— Случается, — продолжал он, — что при таких наездах стороны пытаются договориться за спиной полиции, и когда мы находим виновного, выясняется, что пострадавшего-то и нет. Такой оборот дела нам, мягко говоря, не нравится.

Господа, здесь сидит Дональд Лэм — частный детектив. Я с уверенностью могу сказать, что парень он очень и очень ловкий.

Совершенно случайно нам удалось установить, что как только на сцене появился Дональд, почти сразу же с нее исчезла миссис Харвей Честер, исчезла, заметьте, вместе с пачкой стодолларовых банкнотов. Она упорхнула, словно жаворонок. Свидетельские показания однозначно указывают на то, что стороны договорились не только о компенсации за полученную травму и переведении иска в разряд гражданских дел, но была также предпринята попытка снять обвинение вообще. Я почти не сомневаюсь в том, что Дональд Лэм передал деньги означенному лицу. Я подозреваю, что он располагает соответствующим документом. Я отвел ему предельный срок, в течение которого он должен будет назвать мне имя своего клиента или же лишиться лицензии… Ну, ребятки, что вы на это скажете?