Николас Блейк - «Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике

– Боюсь, полиция станет копаться в этой шутке, Рестэрик.

– Пусть копаются. Я вел достаточно разгульную жизнь, чтобы перестать бояться синих мундиров.

– Как знаете. – Найджел потыкал тростью в опушенный снегом указатель на краю деревни, в которую они как раз входили. – Какие симпатичные названия мест в вашем Эссексе. Почему вы так ненавидите доктора Боуджена?

Эндрю Рестэрик расхохотался – это была спонтанная вспышка веселья умелого дуэлянта при первом удачном выпаде противника.

– Ну уж нет, Стрейнджуэйс. Так вы меня не подловите. Конечно, мне очень не нравится Боуджен, потому что я считаю его претенциозным шарлатаном. Бетти от него был только вред, но из этого я не делаю вывода, что он ее убил.

Приподняв шляпу Найджелу и дерзко улыбнувшись Джорджии, он нырнул в табачную лавку.

– И что ты о нем думаешь? – спросил Найджел.

Его жена, задумавшись, молчала.

– Думаю, если он раньше полиции выяснит, кто убил его сестру, в Истерхэм-Мэнор случится второе убийство, – серьезно ответила она наконец.

– Так, по-твоему, он таков? – переспросил Найджел, который безусловно доверял суждению Джорджии о людях.

– Да. Воспитание, темперамент и жизнь, которую он вел, – все подталкивает его к тому, чтобы взять правосудие в свои руки.

– У Хэйуорда есть толика того же темперамента.

– Пожалуй. Но его главные движущие силы – тяга к респектабельности и семейные традиции. Кстати, Хэйуорд – преданный отец, слишком строгий с сыном, но близнецы его просто боготворят, и он обращается с ними очень разумно.

– А Шарлотта?

– Она немного меня озадачивает. Люди видят прежде всего фасад гранд-дамы. А под ним, я бы сказала, скрывается простой, проницательный и реалистичный ум. Впрочем, не знаю, насколько хорошо две ее половинки уживаются в одной упряжке. Надо думать, Хэйуорд женился на ней отчасти ради денег… В наши дни их требуется уйма, чтобы содержать такой дом, а его фермы, скорее всего, на дотациях. Я бы сказала, они с Хэйуордом неплохо ладят, он не из тех, кому требуются бурные страсти. У каждого из них своя сфера интересов.

– Едва ли ему нравится то, каких людей она пускает в дом. Писатели из малоимущих, гипнотизеры, всякие Джунис Эйнсли.

– Гипнотизеры?

– Доктор Боуджен прибегает в своей практике к гипнозу. – Найджел описал сцену, разыгравшуюся между Хэйуордом и врачом. – Хэйуорд довольно наивен. Для него гипноз связан с сомнительными шарлатанами в закоулках или подражателями доктора Мабузе [21] Литературный персонаж немецкого писателя Жака Норберта – психоаналитик и безжалостный преступник, карточный игрок, мастер перевоплощения и гипнотизер. , с ритуалами черной магии, имеющими цель завладеть душой и телом жертвы. В случае с Элизабет особенно телом.

– Ну, в случае с Элизабет, вероятно, это не так далеко от истины.

– Да будет тебе, Джорджия. Он же респектабельный специалист с Харли-стрит.

– И кто за это поручится?

– Он не стал бы называть себя лондонским специалистом, не будь таковым. Подобное утверждение слишком легко опровергнуть. Разумеется, мы проверим его слова.

– Ключевое слово тут «респектабельный». Ты столь же наивен, как старина Хэйуорд, если думаешь, что любой специалист такой. Я могла бы порассказать тебе…

– Хватит, хватит, Джорджия! Никаких больше рассуждений о тьме на Уимпол-стрит, удушливой викторианской респектабельности – хватит с меня Элизабет Браунинг и ее папочки.

За разговором они не заметили, как подошли к кованой калитке Дувр-Хаус.

– Кстати, мне только что пришло в голову. Кларисса, скорее всего, еще не знает. Тебе придется ей сообщить, дорогая. Ведь, что бы она ни говорила про Элизабет Рестэрик, она была к ней очень привязана.

Джорджия ушла искать кузину, а Найджел – уединения в их спальне. Жизнь в доме мисс Кавендиш может стать довольно неловкой, если придется на какое-то время задержаться в Истерхэме. Поручение миссис Рестэрик было изложено несколько туманно, но теперь Найджел понял, что уже подпал под влияние покойной и не успокоится, пока не разберется до конца в ее смерти. Нет, не в смерти. Важнее всего была ее жизнь для решения загадки. Пусть полиция ищет материальные улики. Его дело – воссоздать историю женщины, которую он видел повешенной в той надушенной сандалом комнате, с загадочной улыбкой на красных губах.

Порывшись по карманам, Найджел нашел клочок бумаги и карандаш. Когда двадцать минут спустя поднялась Джорджия, то застала мужа на широкой банкетке в оконной нише, откуда он смотрел на укутанный снегом деревенский луг. Взяв лежащий рядом с ним листок, она прочла: