Роберт Гулик - Убийство в цветочной лодке

— Пусть человек, обнаруживший жульничество, выйдет вперед, — приказал судья Ди и отдал распоряжение Ма Жуну: — Приведи избитого.

Вскоре рослый крестьянин и странный растрепанный тип немолодых лет встали на колени посреди дороги.

— Ты можешь доказать, что этот человек — жулик? — спросил судья.

— Доказательства — здесь, ваша честь, — сказал крестьянин и вынул из рукава две игральные кости.

Он поднялся с колен, чтобы протянуть кости судье, но избитый вдруг вскочил и с удивительным проворством выхватил их. Размахивая руками, он прокричал:

— Пусть именем Неба и Земли этот несчастный будет навеки проклят, если мои кости утяжелены!

И он с низким поклоном почтительно передал кости судье.

Судья Ди покрутил кости на ладони и внимательно рассмотрел их. Потом взглянул на обвиняемого. Это был тощий человек лет пятидесяти, его длинные волосы с пробивающейся сединой свисали на вытянутое, изрезанное морщинами лицо, обезображенное кровоточащей раной на лбу. На левой щеке у него была родинка величиной с медную монету, из которой росли три длинных волоска.

Судья Ди спокойно сказал крестьянину:

— Эти кости не утяжелены, разве что подделаны каким-нибудь другим способом.

Он бросил их старосте. Тот ловко поймал кости и начал рассматривать их вместе с остальными крестьянами.

Судья с суровым видом обратился к толпе:

— Пусть это будет для вас хорошим уроком! Если вас притесняют разбойники или к вам несправедливы ваши хозяева, вы всегда можете прийти в суд, и я внимательно рассмотрю ваши жалобы. Но впредь никогда не осмеливайтесь устраивать самочинные расправы, иначе будете сурово наказаны! А теперь ступайте работать и не растрачивайте свое время и деньги на азартные игры!

Староста бросился на колени и ткнулся лбом в землю, чтобы выразить свою благодарность за столь снисходительное решение.

Судья Ди приказал Ма Жуну посадить пострадавшего на лошадь позади себя, и кавалькада снова тронулась в путь.

В следующей деревне была сделана остановка, чтобы игрок в кости смог смыть кровь с лица у колодца и почистить свою одежду. Судья Ди вызвал старосту и спросил, не знает ли он, есть ли поблизости загородный дом, построенный на небольшом возвышении. Тот ответил, что нет, и спросил, как выглядит дом и кто его владелец. Может статься, что такой дом имеется дальше по дороге. Судья Ди ответил ему, что это не так уж важно.

Пострадавший поклонился судье и собрался уйти, но судья Ди, заметив его хромоту и мертвенную бледность лица, сказал:

— Ты поедешь с нами до пограничного поста — тебе, почтеннейший, необходима помощь врача. Мне не по душе люди, сделавшие азартную игру своим ремеслом, но я не могу оставить тебя здесь в таком виде.

К вечеру путники приехали в деревню, расположенную на границе их уезда. Судья Ди приказал отвести пострадавшего к местному врачу, а сам отправился с Цзяо Таем к военной заставе у моста.

Начальник заставы выстроил двенадцать своих солдат. Судья заметил, что их шлемы и доспехи начищены до блеска, воины выглядели опрятными и вполне боеспособными. Пока судья осматривал арсенал, начальник заставы сообщил ему, что на реке наблюдается необычно оживленное движение лодок, словно это не малый приток Великой реки, несущий свои воды в соседний уезд Шангпей, а бойкий торговый путь.

Еще он добавил, что на их берегу все спокойно, а вот в Шангпее произошло несколько вооруженных грабежей. Тамошний гарнизон был недавно усилен.

Начальник заставы проводил судью и его помощников до небольшого постоялого двора. Радушный хозяин выбежал встретить знатных гостей. Конюх увел лошадей, а хозяин лично помог судье снять тяжелые сапоги для верховой езды. Судье Ди подали удобные соломенные сандалии и проводили наверх, в бедно обставленную, но тщательно прибранную комнату. Хозяин открыл окно, и судья увидел за крышами деревенских хибарок широкую гладь реки, в которой отражались красные лучи заходящего солнца.

Слуга принес зажженные свечи и таз с горячей водой и полотенцами. Когда судья закончил свой туалет, вошли Ма Жун и Цзяо Тай. Ма Жун налил судье чашку чая и сказал:

— Этот игрок — странный человек, ваша честь. Он рассказал мне, что в молодости был приказчиком в лавке, торгующей шелком. Но домоправитель положил глаз на его жену и обвинил в краже. Стражники схватили его, но он сумел убежать. Пока он был в бегах, домоправитель взял его жену в наложницы. Когда шум утих, он тайком вернулся домой и умолял жену бежать с ним, но та рассмеялась ему в лицо и сказала, что нынешнее положение ее больше устраивает. Последующие годы он бродяжничал по всей империи. Он рассуждает как человек образованный и называет себя защитником попранных, но мне кажется, что он всего лишь «гость рек и озер» или, попросту говоря, бродяга и жулик.