Роберт Гулик - Монастырь с привидениями

— В таком случае, — заметил судья Ди, — он совершил самоубийство.

— Чепуха! Я сам видел, как он пытался опереться о парапет.

— Истинная Мудрость надул и вас, и меня, — сказал судья. — Учтите, он не мог знать, что встретит вас внизу, у лестницы. Он думал, что вы находитесь в своих покоях. Но он и не собирался давать никаких показаний. Ему просто нужно было подняться сюда, ибо он знал, что участь его предрешена, а это было лучшее место, где он мог покончить с собой, прежде чем я бы его арестовал. Он попытался представить это как несчастный случай, чтобы спасти свою репутацию, а также в интересах своей семьи. Ведь теперь мы уже не сможем с полной уверенностью утверждать, какую именно роль он сыграл в происшедших здесь событиях. Правда, ваше неожиданное появление ни в коей мере не помешало ему осуществить свой замысел.

Вошли Дао Гань и Цзун Ли.

— Он свернул себе шею, ваша честь, — мрачно сообщил помощник. — Должно быть, скончался мгновенно. Я велел старосте перенести тело в притвор храма и оставить там до официального погребения. Я объяснил ему, что это был несчастный случай. — Обернувшись к Суню, он добавил: — Староста желает поговорить с вами, господин.

Судья Ди поднялся и сказал Суню:

— Давайте пока придерживаться версии о несчастном случае. Возможно, вы будете настолько любезны, чтобы дать старосте указания принять необходимые меры к погребению. Я полагаю, что обо всем этом нужно незамедлительно уведомить верховного настоятеля в столице.

— Утром мы направим к нему гонца, — пообещал Сунь. — Нам нужно получить рекомендации относительно преемника. А до получения ответа всеми делами здесь может заправлять староста.

— Надеюсь, что вы поможете мне составить официальный отчет о происшедшем, господин, — сказал судья Ди. — Я оставляю здесь свиток с изображением кота. Это важная улика.

Сунь Мин кивнул в знак согласия. Он окинул судью оценивающим взглядом и заметил:

— Тебе не мешало бы несколько часов поспать, Ди! Ты чересчур бледен.

— Мне еще нужно арестовать Мо, господин, — удрученно ответил судья. — Я убежден, что не настоятель, а Мо — подлинный преступник. От показаний Мо зависит, сообщим ли мы о смерти настоятеля как о самоубийстве или как о несчастном случае. А сейчас, после его кончины, никто, кроме Мо, не сможет рассказать, что же на самом деле произошло с тремя девушками, так внезапно умершими.

— А на кого он похож? — спросил Сунь. — Ты говоришь, он актер? Я видел все представление, за исключением одной сцены, и помню всех актеров.

— Мо постоянно находился на глазах у всех. Он исполнял роль Духа Смерти. Но его лицо было закрыто, господин, потому что он выступал в большой деревянной маске. Я видел его в последней сцене, когда он исполнял танец с мечом, но тогда у него на лице был грим. Подозреваю, что сейчас он выдает себя за одного из монахов. Это высокий широкоплечий парень довольно угрюмого вида.

— Как и большинство монахов, — проворчал Сунь. — Как я полагаю, из-за неправильного питания. А как ты собираешься его найти, Ди?

— Именно об этом мне и предстоит сейчас подумать, господин, — со вздохом ответил судья. — Без полного признания Мо это дело не удастся завершить.

Отвесив низкий поклон, Ди удалился. Когда он вместе с Дао Ганем и Цзун Ли выходил из комнаты, появился староста, показавшийся судье еще более встревоженным, чем обычно.

Трое мужчин вошли в храмовый зал и обнаружили там казначея, который вполголоса разговаривал с небольшой группой монахов. Увидев судью Ди, он вышел вперед и молча проводил его в боковой зал.

Труп настоятеля, покрытый куском красной парчи с вышитыми золотом даосскими символами, покоился на возвышении. Судья приподнял край покрывала. Некоторое время он вглядывался в неподвижное лицо покойника. Когда он снова опустил покрывало, казначей тихо сказал:

— Четыре монаха всю ночь будут читать здесь молитвы, ваша честь. Староста собирается объявить о кончине настоятеля через несколько часов, во время заутренней службы.

Судья Ди выразил соболезнование, затем снова вернулся в главный зал, где его дожидались Дао Гань и Цзун Ли. Поэт робко предложил:

— Могу ли я пригласить вашу честь выпить чашку чая в моей комнате?

— Я отказываюсь снова подниматься по этим лестницам! — резко ответил судья. — Прикажите одному из монахов принести вон туда большой чайник горячего чая.

И он отправился в маленькую комнатку, двери которой выходили в главный зал. Очевидно, она предназначалась для приема гостей. Судья присел к резному чайному столику из красного дерева великолепной старинной работы. Он подал Дао Ганю знак занять место напротив. Судья молча рассматривал пожелтевшие от времени портреты с изображением даосских бессмертных, висевшие в роскошных рамах на стенах. Сквозь ажурную решетку в стене над ними слабо виднелись головы больших позолоченных статуй, расположенных в алтаре полутемного храмового зала. Вернулся Цзун Ли с большим чайником в руках.