Роберт Гулик - Обезьяна и тигр

Три дня они двигались на юг через заснеженные северные земли. И вот неожиданно потеплело. Результатом стало катастрофическое наводнение в провинции, которую они теперь проезжали. Утром им повстречались длинные вереницы крестьян, покинувших свои затопленные поля. Согнувшись под тяжестью узлов со скудными пожитками, они устало волочили ноги, обмотанные лохмотьями, покрытыми слоем грязи. Когда всадники остановились поесть риса на дорожной станции, командир судейского эскорта доложил, что теперь им предстоит наитяжелейший участок пути, так как севернее Желтая река вышла из берегов; он предложил подождать дополнительных сведений об уровне воды на их дальнейшем пути. Но судья решил отправляться немедля, ибо он получил приказ следовать в столицу без задержек. Кроме того, карта указывала, что за рекой начинается подъем и там расположена крепость, где они собирались переночевать.

Дорога была безлюдна. То тут, то там из мутных вод торчали крыши затопленных домов, и лишь они напоминали о том, что совсем недавно здесь была плодородная и густо заселенная долина. Впрочем, подъехав ближе к горной цепи, судья увидел две лачуги, стоящие слева от дороги. Рядом толпилось около десятка мужчин. Приблизившись, судья разглядел, что это уездные стражники, облаченные в грубой кожи шапки, куртки и сапоги до колен. Дорога здесь прерывалась стремительным потоком мутной воды шириной более ста чи [3] Мера длины, составляющая 33 см. . Стражники с тревогой поглядывали на невысокую стенку из связанных прутьев, в какой-то степени уберегающей береговую опору временного моста от подмыва.

Наспех сооруженный узкий мост вел через поток на противоположную сторону, где тракт поднимался по густо заросшему лесом горному склону. Мост состоял из массивных бревен, скрепленных толстыми пеньковыми канатами. Он качался на волнах, наполовину погруженный в пенящиеся воды.

— Переправа небезопасна, господин! — предупредил начальник стражников. — Вода поднимается, лучше переждать, пока она хоть немного не спадет. Да и канаты того и гляди порвутся.

Судья обернулся. Прищурив от хлещущего северного ветра глаза, он вглядывался в отдаленную группу всадников. Они ехали быстрым шагом, так что вскоре его догонят. Бросив взгляд в сторону холмов, что возвышались на другой стороне потока, судья решил испытать судьбу. Если верить карте, через горную цепь всего полдня пути верхом до Желтой реки. А там паром переправит его в крепость на южном берегу.

Он осторожно пустил коня на скользкие бревна. Мост ходил ходуном, и толстые канаты скрипели, когда конь переступал одеревеневшими ногами. Судья преодолел около половины пути, когда мутные волны захлестнули бревна. Он успокаивающе похлопал коня по холке. Вдруг ствол дерева, несущийся по течению, с треском обрушился на мост. Поднявшиеся волны достигли конского брюха и насквозь промочили сапоги всадника. Судья погнал вздыбившегося коня вперед. Там бревна были сухие, и вскоре всадник вновь оказался на твердой земле. Он тут же направил коня на высокий берег, а затем остановил под деревьями. Как раз в тот момент, когда он обернулся к переправе, оттуда донесся оглушительный треск. На этот раз целая груда вырванных с корнем деревьев обрушилась на мост. Центральная часть его встала дыбом, будто изогнувшаяся спина дракона, а затем канаты лопнули, и бревна рассыпались. Между судьей и постом стражников не осталось ничего, кроме пенящейся массы воды.

Он махнул плетью стражникам, показывая, что поскачет дальше. Его эскорт продолжит свой путь, как только восстановят мост. Он подождет их в крепости.

За первым же поворотом судья оказался под сенью темных, высоких дубов, растущих по обе стороны дороги. Только сейчас он почувствовал, как мерзнут его ноги в промокших сапогах. Но зато каким облегчением было находиться на твердой земле после долгой скачки по затопленным местам.

Вдруг до него донесся хруст ломающихся веток. Из чащи появился диковатого вида всадник. Его длинные волосы были стянуты красной тряпкой, могучие плечи скрывала тигровая шкура, а за спиной болтался широкий меч. Он остановил своего коня посреди дороги и, сверля судью маленькими, холодными глазками, преградил ему путь, угрожающе вращая короткое копье обеими руками.

Судья осадил коня и крикнул:

— Прочь с дороги!

Незнакомец отпустил наконечник копья. Острие описало широкую окружность, задев челку коня судьи Ди. И когда судья натянул поводья, все сдерживаемое напряжение последних дней нашло выход во внезапной вспышке неукротимой ярости.