Эрнест Хорнунг - Настоящий английский детектив. Собрание лучших историй

— Конечно, имеется.

— И вы туда ходите?

— Конечно, хожу.

— Изредка, не так ли?

— Каждое воскресенье, сэр, ни одного не пропускаю.

Кто-то позади меня рассмеялся. Я обернулся и увидел Эмброуза.

— Я понимаю, куда вы клоните, мистер Лефрэнк, хотя мой брат, кажется, еще не понял, — произнес он. — Не судите его строго. Не он один, покидая церковь, забывает заповеди Господни. Как ни старайтесь, вам не удастся примирить нас с Джоном. Послушайте, а это что такое? Разрази меня гром, если это не моя палка! Где только я ее не искал!

Тяжелая буковая трость была слишком тяжеловата для моих слабых рук, я уже успел в этом убедиться. Не было никакой нужды нести ее и дальше с собой. Джон собирается уехать в Нарраби. Вспышка гнева Сайласа сменилась угрюмым спокойствием. Я протянул трость Эмброузу. Он принял ее со смехом.

— Вы не представляете, мистер Лефрэнк, как странно вдруг оказаться без палки. Ну просто как без рук! Что ж, сэр, собираетесь ли вы завтракать?

— Нет. Мне хотелось бы сначала немного пройтись.

— Очень хорошо, сэр. Жаль, что я не могу составить вам компанию: у меня дела, и у Сайласа тоже. Если вернетесь тем же путем, что пришли, то окажетесь в саду. Захочется пойти дальше, там, в конце сада, есть калитка.

И тут я, проявив преступную беззаботность, совершил ужасную ошибку: оставив братьев у ворот конюшни, я отправился гулять.

Когда я дошел до сада, меня осенило. Жизнерадостная речь и непринужденные манеры Эмброуза свидетельствовали о том, что он еще не знает о ссоре, случившейся под моим окном. Сайлас сейчас может признаться, по кому он собирался пройтись тростью и почему. Между тем объяснять Эмброузу причины ссоры не только неразумно, но и нежелательно — решил я и снова направился к конюшне. Однако не нашел там никого. Я позвал сначала Сайласа, потом Эмброуза. Никто не откликнулся. Братья, видимо, разошлись по хозяйству.

Вернувшись в сад, я услышал приятный голос, пожелавший мне доброго утра. Оглянувшись, я увидел в окне первого этажа Нейоми. На ней был передник, и она энергичными движениями правила нож к завтраку. Поджарый черный кот примостился у нее на плече, завороженно следя за тем, как сверкает лезвие, которым Нейоми молниеносно водила туда-сюда по кожаной поверхности, натянутой на доску.

— Идите сюда, — позвала она. — Мне нужно поговорить с вами.

Вблизи я увидел, что ее миловидное личико затуманено тревогой. Она нервно стряхнула кота с плеча и приветствовала меня бледным подобием улыбки.

— Я только что видела Джона, — проговорила Нейоми. — Он намекнул, что нынче под окном вашей спальни что-то произошло. Когда я попросила его объясниться, он сказал лишь: «Спросите у мистера Лефрэнка; я должен ехать в Нарраби». Что это значит? Прошу вас, расскажите мне, сэр! Я вне себя от волнения!

Я поведал ей о том, что произошло утром, однако по возможности постарался сгладить острые углы. Она опустила нож на доску и задумчиво сцепила пальцы.

— Мне не следовало соглашаться на эту встречу с Джоном Джаго. Получается, о чем бы мужчина ни просил женщину, ответив «да», она непременно пожалеет об этом, — с чрезвычайно встревоженным видом сказала она. Свидание при полной луне оставило по себе малоприятные воспоминания. Я видел это столь же ясно, как и саму Нейоми.

Что же такого рассказал ей Джон Джаго? Я выказал свое любопытство со всей требуемой в таких делах деликатностью, заранее принеся извинения.

— Мне очень хотелось бы поделиться с вами, — начала она, сделав ударение на последнем слове, но смолкла, побледнела, потом жарко вспыхнула, схватилась за нож и принялась править его еще более ревностно. — Не могу, — наконец проговорила она, низко склонив голову. — Я обещала никому не рассказывать. Это правда. Забудьте, сэр, и чем скорее, тем лучше. Тс-с! Вот и шпион, который видел нас прошлой ночью и наябедничал Сайласу!

Дверь в кухню открылась, и вошла сумрачная мисс Мидоукрофт. В руках у нее был огромный молитвенник, и взглянула она на Нейоми так, как только ревнивица средних лет может смотреть на создание более, чем она, красивое и молодое.

— На молитву, мисс Коулбрук, — произнесла она с кислым видом, помолчала и, лишь тут заметив, что под окном стою я, прибавила: — На молитву, мистер Лефрэнк, — сопроводив свой призыв взором благочестивого сострадания, адресованного исключительно мне.

— Мы сейчас же последуем за вами, мисс Мидоукрофт, — отозвалась Нейоми.