Мэри Райнхарт - Стена

Что ж, и об этом вам известно. Нашли ее сумочку, а вскоре и ее саму. Одного я не мог понять: зачем она забрала с собой то письмо от Дженнифер? Оно было спрятано у нее в комнате— заперто в чемодане, и комната тоже была заперта. В самом письме не увидел ничего существенного, но вот постскриптум не давал мне покоя: «Только что узнала насчет Л. Прошу тебя, Джули, будь осторожна. Ты знаешь, что я имею в виду».

Кто такой был этот «Л.» и почему миссис Рэнсом следовало его остерегаться? Что было известно этой Дженнифер? Что ж, и об этом вы уже знаете. В конце концов мы ее отыскали, но она не пожелала ничего рассказать. Зато теперь она заговорит, — мрачно добавил он. — А не то усажу ее за решетку.

Он снова вабил свою трубку и зажег ее.

— Ладно… Вот такие у нас были дела. У нас имелись трупы двух насильственно убитых женщин. Одна из них приехала сюда впервые, другая же не показывалась здесь несколько лет. Мне казалось, что ответ следует искать не на острове, да и вообще не в здешних местах. Поэтому мы с вами и отправились в нью-йоркскую квартиру Джульетты.

Ничего особенного мы там не нашли— разве что зацепку к установлению личности этой самой Дженнифер. Но у меня ведь была та старая газетная вырезка, найденная у Джордан: чья-то свадьба откладывалась на неопределенное время.

Может, это покажется вам ерундой, но ведь не исключено, что чье-то сердце было безнадежно разбито. К тому же имя мужчины начиналось с буквы «Л»— Лэнгдон Пейдж. И не забывайте, что я хорошо знал Джульетту. Наблюдал ее здесь на протяжении шести или семи летних сезонов. И квартиру ее я тоже видел. Она была настоящей смутьянкой, разрушительницей семейных грез, коварной любовницей— вот и случилась беда.

Конечно, я ни в чем не был уверен. Может, это и выеденного яйца не стоило. Но, как уже говорил, я буквально тонул, так что листочек казался мне спасательной шлюпкой. Вот я и хватался за него время от времени. Таскал с собой повсюду эту вырезку и чуть ли не каждый день смотрел на нее.

А затем случилось, наверное, самое любопытное. Кто-то ненавидел Джульетту и убил ее. Хелен Джордан слишком много знала— ведь она пользовалась доверием Джульетты, — а посему ее тоже следовало убрать. Но, черт возьми, с какой стати было вышибать дух из парня, который называл себя Алленом Пеллом, прятать его где-то до наступления ночи, стирать его отпечатки пальцев в его же трейлере, а затем отвозить в больницу за сотню миль отсюда?

Это портило всю картину. Просто никуда не вписывалось. Зачем было стирать отпечатки пальцев? Кто это сделал? Ведь не сам же Пелл? Я даже предположил, что Пелл мертв. Затем мы узнали, что его отвезли в больницу, и это тоже не лезло ни в какие рамки. И я никак не мог представить Пелла в роли убийцы или кого бы то ни было еще.

Похоже было, будто кто-то ударил Пелла, а потом чертовски раскаялся, если вы меня понимаете.

Что ж, это не было похоже на нашего убийцу. В то время казалось, что на руках у нас две не связанные между собой истории— травма Пелла и убийства. Даже три, если принять во внимание, что творилось у вас в доме: этот топорик в заброшенной мансарде; разгром, учиненный там же, и Мэгги, получившая удар но голове и потерявшая сознание. Да, кстати, могу сообщить вам, что это Фред Мартин ударил Мэгги и вышиб из нее сознание.

— Фред? — изумленно повторила я. — Но зачем? Он даже не был с ней знаком!

— Ну, вообще-то Фред весьма раскаивается. — Шериф снова улыбнулся. — Он принял ее за привидение. Наслушался россказней про ваш дом, и когда она возникла перед ним во весь рост в ночной рубашке, он едва не лишился чувств. А потом, наверное, набросился на нее.

Фред слонялся вокруг вашего дома несколько ночей—до того как Джульетту убили, пытаясь с ней встретиться. Он собирался выбить из нее правду, согласно его собственному заявлению. Он был уверен, что она каким-то образом все же получила развод. Выходя замуж за Артура, она выходила за деньги и не стала бы рисковать.

Может, он и убил бы ее, если б представился случай, он ведь всего лишь человек. Однако кто-то сделал это за него — вот так-то…

Как бы то ни было, Фред знал, что Джульетта кое-что прятала. Она чуть ли не впрямую ему это сказала, и когда волнение, вызванное ее гибелью, стало потихоньку идти на убыль, он отправился в Нью-Йорк. Его мать была больна, это верно. Но, будучи там, он проник в ее квартиру, прикинувшись репортёром и кое-кого подкупив. Там он ничего не нашел и решил, что свои ценности она возила с собой. Она еще как-то сострила, что, мол, у нее имеются кое-какие письма, способные перевернуть жизнь на острове вверх дном, и он подумал: может, среди этих бумаг лежит и свидетельство о разводе?