Дик Фрэнсис - 1967, Охота на лошадей

Отстрелянные гильзы вылетали в сторону от дула пистолета и лежали сбоку от тела Уолта. Но бывают случаи, когда гильза отлетает не вбок, а вперед. Возможно, восьмая отлетела далеко и теперь лежит под ним. Мне не хотелось беспокоить тело, но я должен найти этот маленький металлический цилиндр.

Я уже решил оставить все как есть, когда увидел гильзу. Согнутая и пыльная, наполовину расплющенная и больше не сверкающая, она лежала там, где я стоял на коленях на пути «Форда». Колесо машины вдавило ее в пыль.

После этого я осмотрел землю. Шины не оставили следов на утоптанной пыльной почве, но отпечатки копыт были хорошо видны. Я взял в сарае метлу из прутьев и замел их.

Теперь на очереди был гараж. Я вытащил из рамы осколок лобового стекла с многозначительным пулевым отверстием и собрал все до одного окурки, которые свидетельствовали, как долго Матт сидел в засаде. Их я высыпал в мусорное ведро возле дверей дома.

Матт, уезжая, не запер дом, и я вошел посмотреть, не найду ли там официальный адрес фермы и фамилию ее владельца. Луч фонаря высветил вытертый ковер и старую мебель. В большой шкатулке на комоде я нашел все, что нужно. Пачка писем и счетов рассказала мне, что владельцем фермы в Дальней Долине возле Кингмена был Уилбур Беллмен. На обложке блокнота рядом с телефоном черным фломастером было крупно написано: «Девять вечера, страховой агент».

Перед уходом для последней проверки я обвел фонарем запущенную бедную гостиную, и луч скользнул по фотографии в картонной рамке, стоявшей на полке. Лицо на снимке привлекло мое внимание, что-то в нем показалось мне знакомым. Я подошел ближе и осветил его на секунду фонарем.

Терпеливое, равнодушное лицо Киддо улыбалось с фотографии, такое же невозмутимое, как и в тот день, когда он рассказывал мне и Уолту о кобылах Оффена. На обороте снимка бесформенным, вихляющим почерком сделана надпись: «Папе и маме от любящего сына».

Если Оффен послал конюха отдохнуть в Майами вместе с родителями, то лояльность Киддо хозяину вне сомнений. Я почти восхищался мастерством Оффена, с каким он обставил дело. Нашел убежище для лошадей на уединенной ферме родителей и нашел в сыне преданного служащего.

Теперь оставался только Уолт. С ним ничего невозможно было сделать, только попрощаться.

Я встал на колени в пыль рядом с ним, но молчаливое, застывающее тело - это уже не Уолт. Смерть наложила на него свою печать. Я снял одну из перчаток и коснулся его руки. Все еще теплой в теплом ночном воздухе, но без упругости жизни.

Не было смысла говорить ему, что я чувствую. Если его дух еще витает вокруг, Уолт узнает.

Я оставил его лежать в темноте и вернулся к Сэму.

Тот, не отрываясь, смотрел на меня и произнес потрясенным голосом:

- Вы оставите его там?

Я кивнул и забрался на сиденье рядом с ним.

- Но вы не можете…

Я снова кивнул и показал жестом, что пора включать мотор и ехать. Он рванул машину с места с таким негодованием, что жеребцов, должно быть, подбросило в боксах. Не разговаривая, мы направились в Кингмен. Я почти физически ощущал его возмущение моим поступком.

Но меня это не трогало. По сравнению с всепоглощающей невыносимой болью за человека, которого я оставил на пыльном дворе фермы, уже ничто не имело значения.

- Джин, что случилось? - Линни положила свою загорелую руку на мою.

- Ничего, - ответил я.

- Вы выглядите хуже, чем когда вернулись с Крисэйлисом. Гораздо хуже.

- Местная пища мне не подходит.

Она фыркнула и убрала руку. Мы сидели на террасе, обращенной к морю, и ждали, когда Юнис спустится к обеду. Солнце посылало нам последние перед закатом лучи, и цивилизованный дайкири поблескивал в бокалах цивилизованным льдом.

- Уолт еще не приехал?

- Нет.

- Он очень симпатичный, правда? Такой серьезный, даже мрачный, вдруг улыбнется, и сразу понимаешь, какой он симпатяга. Он мне нравится.

- Мне тоже, - после паузы сказал я.

- Как было в Сан-Франциско? - спросила Линни.

- Туманно.

- Что-то случилось?

- Ничего.

Линни вздохнула и покачала головой.

В облаке желтого шифона спустилась Юнис, такая веселая и сияющая, что почти невозможно было вынести. Золотой браслет звякнул, когда она протянула руку к бокалу с коктейлем.

- Ну, сукин сын, когда вы явились? - спросила она.

- Сегодня в полдень.

- Что нового?

- Я бросил попытки найти лошадей.

- Слышу громкие рыдания! - Она резко выпрямилась на стуле.

- И собираюсь домой. Наверное, завтра вечером.