Дик Фрэнсис - 1968, Ставка на проигрыш

- Идиот несчастный! - яростно прошипел Дерри, опуская бинокль. - Новичок и тот так бы не оплошал.

Я, не отрываясь, следил за Тиддли Помом. Идущие впереди него лошади взяли последний барьер. Одна из них метнулась в сторону, чтобы не наскочить на Зигзага и распростертого на траве жокея, и столкнулась с другой, скачущей рядом. Обе потеряли равновесие, и еще один жокей вылетел из седла. Вышедший на прямую после препятствий Тиддли Пом был теперь третьим.

Толпа заревела.

- А у него есть шанс! - воскликнул Дерри. - Даже сейчас!

Несмотря на все старания жокея, скорости он не прибавил. Он шел все тем же ровным и тряским аллюром. Но одна из идущих впереди лошадей явно выбилась из сил, и Тиддли Пом настигал ее ярд за ярдом. Правда, и финишный столб был все ближе и ближе, и был еще лидер.

Впервые за все время скачек я как следует рассмотрел его. Жокей в полосатом розово-белом камзоле мчался словно одержимый, словно демон, оседлавший клубок коричневых напряженных тренированных мышц. Дермот Финнеган на Роквилле в момент, когда на карту поставлена вся его судьба!

Я не спускал с него глаз, и вот он пролетел мимо финишного столба, и даже с трибун была видна щербатая ирландская ухмылка, словно солнышко озарившая его лицо.

Отставший от него на три корпуса Тиддли Пом, чье бойцовское сердце помогло ему победить недуг, пришел вторым. «Да, у этой лошади сердце истинного скакуна, - растроганно подумал я. - Она стоит всех треволнений и хлопот, по крайней мере почти всех».

- Единственное, что нам поможет сейчас, это опротестование, - сказал Дерри и, торопливо сунув бинокль в футляр, помчался к выходу. Я не спеша последовал за ним, протискиваясь сквозь толпу, пока не наткнулся на группу журналистов, ожидавших окончательных результатов. Послышались приветственные возгласы - это Роквилла повели к месту победителя. Снова возгласы, на этот раз в честь Тиддли Пома.

Я не присоединился к ним. Все кончено. Тиддли Пом проиграл. Да и глупо было надеяться на победу… На смену возбуждению сразу пришли усталость и опустошенность.

Внезапно толпа расступилась, как Красное море, и в образовавшуюся расщелину, огромная и неопрятная, как сама мать-Земля, окруженная планетами, продралась Мэдж Ронси с сыновьями.

Она целеустремленно пересекла небольшое огороженное пространство, где расседлывали лошадей, и приветствовала своего мужа нежным хлопком по плечу. Он, видимо, не ожидал встретить ее здесь и застыл, в изумлении разинув рот, так и не расстегнув до конца пряжку подпруги.

Я подошел к ним.

- Привет! - сказала Мэдж. - Здорово было, а?

Выражение ее глаз уже не было отсутствующим: еще бы, мир фантазий сблизился наконец с реальностью! На ней было немного тесноватое платье алого цвета. Волосы нависали над лбом все той же аморфной массой. Зато на ногах чулки. Со спустившимися петлями.

- Здорово, - согласился я.

Ронси подозрительно покосился в мою сторону:

- Все шутите?

- Что же все-таки случилось на старте? - спросил я ее.

Она рассмеялась.

- Да там какой-то толстый коротышка, видать, совсем рехнулся, начал вопить, что остановит Тиддли Пома даже ценой собственной жизни… - Ронси резко обернулся и уставился на жену. - Повис на поводьях, - продолжала она, - и не отпускал, даже когда распорядитель закричал, чтобы он убирался. Все норовил ударить Тиддли Пома по ногам. Ну, тогда я перелезла через ограду, подошла и говорю, мол, это наша лошадь и лучше ее не трогать. А он оказался таким хамом… - Глаза ее вновь приняли задумчивое выражение. - Говорил такие слова, каких я сроду не слыхивала.

- Ради Бога, - нервно воскликнул Ронси, - нельзя ли без подробностей!

Ничуть не смутившись, она продолжала:

- Ну вот, а он все не отпускает лошадь… Тогда я обхватила его руками, приподняла и оттащила в сторону, а он так удивился, что бросил поводья и все старался вырваться, и тогда я повалила его на землю, протащила под перекладину. Тут уж и ребятишки, и я - мы все вместе уселись на него.

Я спросил, стараясь сохранить серьезное выражение лица:

- А что он говорил потом?

- По правде сказать, он к тому времени сильно выдохся, - рассудительно заметила Мэдж. - Хотя говорил… что собирается вас убить. Видно, не нравитесь вы ему или очень уж чем-то досадили. Сказал, что вы всему виной, и жизнь его разбили, и помешали добраться до Тиддли Пома. В такую истерику впал, ей-богу, чуть не плакал!

- Где он сейчас? - спросил я.

- Чего не знаю, того не знаю. Я отпустила его, он и убежал.