Дик Фрэнсис - 1975, Высокие ставки

Прочие владельцы возбужденно строили планы. Они собирались встретиться на Рождество в Кемптон-парке. Руперт представил нас друг другу и сообщил, что Энерджайз тоже будет участвовать в Рождественской Барьерной.

- Ну, если судить по тому, как он выиграл в Сэндауне, - заметил один из людей в дубленках, - это будет первый фаворит.

Я глянул на Руперта, спрашивая его мнения, но он возился с бутылками и стаканами.

- Надеюсь, - сказал я.

Дубленка глубокомысленно кивнула.

Его жена, уютная дамочка пяти футов ростом, скинувшая своего оцелота и оставшаяся в ярко-зеленом шерстяном костюме, посмотрела на меня с удивлением.

- Но, Джордж, солнышко, Энерджайза ведь тренирует тот славный молодой человек, у которого еще такая хорошенькая женушка. Ну, помнишь, та, которая познакомила нас с Дженсером Мэйзом.

Она жизнерадостно улыбнулась, не замечая, как ошарашены ее слушатели. Я, наверно, с минуту простоял как вкопанный, лихорадочно прокручивая в голове все, что из этого вытекает. А тем временем диалог между солнышком Джорджем и его ярко-зеленой супругой перешел на шансы их собственного стиплера в другой скачке. Я отвлек их:

- Извините, не расслышал, как вас зовут…

- Джордж Вайн, - сказал мне мужчина в дубленке, протягивая широкую, как лопата, ладонь, - и Поппет, моя жена.

- Стивен Скотт, - представился я.

- Рад познакомиться.

Он отдал свой пустой стакан Руперту, который радушно снова наполнил его джином с тоником.

- Поппет не читает спортивных новостей и не знает, что вы отказались от услуг Джоди Лидса.

- Вы говорили, что Джоди Лидс познакомил вас с Дженсером Мэйзом? - осторожно спросил я.

- Да нет, не он! - улыбнулась Поппет. - Его жена. Джордж кивнул.

- Повезло, можно сказать.

- Видите ли, - небрежно говорила Поппет, - выигрыши на тотализаторе иногда такие маленькие! Настоящая лотерея, не правда ли? В смысле, никогда не знаешь, что ты получишь за свои деньги. Не то что у букмекеров.

- Это она вам говорила? - спросил я.

- Кто? А-а, жена Джоди Лидса… Да, это она. Видите ли, я как раз забирала на тотализаторе свой выигрыш за одну из наших лошадей, а она тоже стояла в очереди к соседнему окошку, и она сказала, как обидно, что тотализатор платит только три к одному, когда у букмекеров стартовая ставка была пять к одному, и я с ней была совершенно согласна. Мы немножко постояли и поболтали. Я ей сказала, что того стиплера, который только что выиграл скачку, мы купили только на прошлой неделе, и это наша первая лошадь. Она очень заинтересовалась и сказала, что у нее муж тренер и что иногда, когда ей надоедает, что на тотализаторе такие маленькие ставки, она ставит у букмекера. Я сказала, что мне не нравится толкаться в рядах - там толпа народа и ужасно шумно. Она рассмеялась и сказала, что она ставит у букмекера, который стоит у ограды, так что можно просто подойти и совсем не надо пробираться через толпу у ларьков. Да ведь вы же должны их знать! В смысле, они-то вас должны знать, если вы понимаете, о чем я. А мы с Джорджем о них даже и не слышали. Я так и сказала миссис Лидс.

Она остановилась, чтобы отхлебнуть джину. Я слушал как зачарованный.

- Ну вот, - продолжала Поппет, - миссис Лидс вроде как заколебалась, а мне вдруг пришла в голову великолепная идея - попросить ее познакомить нас с тем букмекером, который стоит у ограды.

- И она вас познакомила?

- Она согласилась, что идея великолепная.

Ну, еще бы…

- И мы забрали Джорджа, и она познакомила нас с этим милым Дженсером Мэйзом. И он предлагает нам куда более высокие ставки, чем на тотализаторе! - торжествующе закончила она.

Джордж Вайн закивал.

- Вся беда в том, что теперь она ставит больше, чем раньше, - сказал он. - Вы же знаете этих женщин…

- Джордж, солнышко! - воскликнула она с нежным упреком.

- Да-да, милая, ты знаешь, что делаешь.

- Что толку возиться с мелочью? - с улыбкой сказала она. - Так много не выиграешь.

Он ласково похлопал ее по плечу и сказал мне как мужчина мужчине:

- Когда приходят счета от Дженсера Мэйза, то, если она выиграла, она забирает выигрыш, а если проиграла, то плачу я.

Поппет безмятежно улыбнулась.

- Джордж, солнышко, ты такой лапусик!

- А что бывает чаще? - поинтересовался я. - Выигрыши или проигрыши? Поппет поморщилась.

- Фи, мистер Скотт, какой нескромный вопрос!

На следующее утро, в десять ноль-ноль, я заехал за Элли в Хэмпстед.

Я впервые видел ее при дневном свете. День был мерзкий, но Элли сияла. Я подошел к ее двери с большим черным зонтиком, защищаясь от косого дождя со снегом. Она открыла мне уже одетая в аккуратный белый плащ и черные сапожки по колено. Ее волосы были блестящими и расчесанными после мытья, а ее румянец не имел ничего общего с косметикой.