Агата Кристи: Загадочное происшествие в Стайлзе [with w_cat]

[ 36 36 — Вы циник, Эви, — смеясь, произнес Джон. — Где у нас сегодня чай — в доме или на лужайке? ] "You're a cynic, Evie," said John, laughing. "Where's tea to-day-inside or out?"

[ 37 37 — На лужайке. День слишком хорош, чтобы сидеть взаперти. ] "Out. Too fine a day to be cooped up in the house."

[ 38 38 — Тогда пошли. Сегодня вы уже свое отработали. Пойдемте подкрепимся чаем. ] "Come on then, you've done enough gardening for to-day. 'The labourer is worthy of his hire', you know. Come and be refreshed."

[ 39 39 — Ну что ж. — Мисс Ховард стянула садовые перчатки. — Пожалуй, я с вами согласна. — И она повела нас вокруг дома, к тому месту, где в тени платана был накрыт стол. ] "Well," said Miss Howard, drawing off her gardening gloves, "I'm inclined to agree with you."

She led the way round the house to where tea was spread under the shade of a large sycamore.

[ 40 40 С плетеного стула поднялась женщина и сделала несколько шагов нам навстречу. ] A figure rose from one of the basket chairs, and came a few steps to meet us.

[ 41 41 — Моя жена — Гастингс, — представил нас Джон. ] "My wife, Hastings," said John.

[ 42 42 Никогда не забуду моего первого впечатления от встречи с Мэри Кавендиш. Ее высокая, стройная фигура четко выделялась на фоне яркого солнечного света. В чудесных желтовато-карих глазах, каких я не встречал ни у одной женщины, будто сверкали искры тлеющего огня. От нее исходила сила глубокого покоя, и в то же время в этом изящном теле чувствовался неукротимый дух. Эта картина до сих пор ярка в моей памяти. ] I shall never forget my first sight of Mary Cavendish. Her tall, slender form, outlined against the bright light; the vivid sense of slumbering fire that seemed to find expression only in those wonderful tawny eyes of hers, remarkable eyes, different from any other woman's that I have ever known; the intense power of stillness she possessed, which nevertheless conveyed the impression of a wild untamed spirit in an exquisitely civilised body-all these things are burnt into my memory. I shall never forget them.

[ 43 43 Мэри Кавендиш встретила меня несколькими приветливыми словами, произнесенными низким чистым голосом, и я опустился на плетеный стул, испытывая удовольствие от того, что принял приглашение Джона. Миссис Кавендиш угостила меня чаем. Несколько произнесенных ею фраз усилили мое первое впечатление от этой на редкость обворожительной женщины. Внимательный слушатель всегда стимулирует признательного рассказчика. Я стал в юмористическом тоне описывать отдельные эпизоды моего пребывания в санатории и льщу себя надеждой, что изрядно позабавил свою хозяйку. Джон хоть и славный парень, но блистательным собеседником его вряд ли назовешь. ] She greeted me with a few words of pleasant welcome in a low clear voice, and I sank into a basket chair feeling distinctly glad that I had accepted John's invitation. Mrs. Cavendish gave me some tea, and her few quiet remarks heightened my first impression of her as a thoroughly fascinating woman. An appreciative listener is always stimulating, and I described, in a humorous manner, certain incidents of my Convalescent Home, in a way which, I flatter myself, greatly amused my hostess. John, of course, good fellow though he is, could hardly be called a brilliant conversationalist.

[ 44 44 В этот момент из дома через открытое французское окно донесся хорошо запомнившийся мне с детства голос: ] At that moment a well remembered voice floated through the open French window near at hand:

[ 45 45 — В таком случае, Алфред, вы напишете принцессе после чая, а леди Тэдминстер я завтра напишу сама. Или, может быть, нам стоит подождать известия от принцессы? В случае отказа леди Тэдминстер может открыть базар в первый день, а миссис Кросби — во второй. Да… потом еще герцогиня со школьным праздником. ] "Then you'll write to the Princess after tea, Alfred? I'll write to Lady Tadminster for the second day, myself. Or shall we wait until we hear from the Princess? In case of a refusal, Lady Tadminster might open it the first day, and Mrs. Crosbie the second. Then there's the Duchess-about the school fete."

[ 46 46 Послышалось неразборчивое бормотание мужчины, а затем в ответ донесся повышенный голос миссис Инглторп: ] There was the murmur of a man's voice, and then Mrs. Inglethorp's rose in reply:

[ 47 47 — Да, конечно! После чая будет вполне хорошо. Вы так предусмотрительны, дорогой Алфред! ] "Yes, certainly. After tea will do quite well. You are so thoughtful, Alfred dear."

[ 48 48 Французское окно распахнулось немного шире, и на лужайке появилась красивая седоволосая пожилая леди с властным лицом. За ней шел мужчина, в манерах которого чувствовалась почтительность. ] The French window swung open a little wider, and a handsome white-haired old lady, with a somewhat masterful cast of features, stepped out of it on to the lawn. A man followed her, a suggestion of deference in his manner.

[ 49 49 Миссис Инглторп тепло меня встретила: ] Mrs. Inglethorp greeted me with effusion.

[ 50 50 — Как замечательно, мистер Гастингс, снова видеть вас через столько лет! Алфред, дорогой! Это мистер Гастингс. Мистер Гастингс, это мой муж. ] "Why, if it isn't too delightful to see you again, Mr. Hastings, after all these years. Alfred, darling, Mr. Hastings-my husband."

[ 51 51 Я с нескрываемым любопытством смотрел на «дорогого Алфреда». Он, безусловно, производил впечатление чего-то инородного. Меня не удивило отношение Джона к его бороде. Это была самая длинная и самая черная борода, какую мне когда-либо доводилось видеть. Инглторп носил пенсне в золотой оправе, и у него было на редкость неподвижное лицо. Меня поразила мысль, что этот человек вполне естественно выглядел бы на сцене, но в реальной жизни он казался удивительно не на месте, звучал фальшивой нотой. ] I looked with some curiosity at "Alfred darling". He certainly struck a rather alien note. I did not wonder at John objecting to his beard. It was one of the longest and blackest I have ever seen. He wore gold-rimmed pince-nez, and had a curious impassivity of feature. It struck me that he might look natural on a stage, but was strangely out of place in real life. His voice was rather deep and unctuous. He placed a wooden hand in mine and said: