Дороти Девис - Тень предателя

Последним взял слово Андерсон.

— Печать таможни была сломана, как я вижу, но это мог сделать сам Бредли или, скорее всего, воры, проверявшие все, чтобы не упустить что-нибудь из ценного. Таможня дала разрешение сразу на все дубликаты пленки, они уже попали в Бостон, Вашингтон и Сан-Франциско. Идентичная коробка и фильм получены Национальной библиотекой. Мы запросили их сегодня утром для сравнения.

Он улыбнулся, а Маркс подумал, что он из тех начальников, которые повышают своих подчиненных в должности за то, что те встают рано. На любого он производил впечатление ушата холодной воды.

— Я хочу сказать, джентльмены, что все имеющиеся у нас материалы и возможности в вашем распоряжении, — заключил Андерсон. — Мы же ожидаем от вас полной информации, если в ходе расследования появится что-то, что может иметь отношение к национальной безопасности. Я доступен для консультаций в любой час дня и ночи. Но на нынешней стадии расследования я пока не вижу необходимости в нашем участии.

Делом уже занимались сорок детективов, выполнявших тяжелую и нудную работу опроса всех, кто мог видеть Бредли с той минуты, как он вышел из своего дома. Первая же попытка принесла результаты: Бредли по дороге повстречал сторожа церкви Святого Джона, когда тот запирал храм. Они обменялись несколькими словами. Это было в девять тридцать вечера. Церковный сторож назвал время с уверенностью, ибо каждый вечер в одно и то же время запирает двери церкви. Он знал о том, что Бредли побывал в Греции, и разговор их был примерно таким: «Как там в Греции, профессор?» — «Так же жарко и шумно, — ответил Бредли. — Словно я никуда не уезжал».

Сторож был абсолютно уверен, что профессор шел в сторону университета.

Маркс прочел рапорт офицера Тома Рида и отложил в сторону. Разговор со сторожем показывал, что Бредли ничего не подозревал и не ждал никаких неприятностей. Маркс справился с картой улиц. До церкви Святого Джона Бредли прошел три квартала по той улице, где жила Анна Руссо. Где-то между церковью и университетом он либо сам повернул назад, либо был кем-то остановлен и его заставили вернуться к дому на Восточной Десятой улице.

Маркс взял показания Анны Руссо. Она покинула свой дом в девять тридцать, впустив туда неизвестного любителя жевательной резинки. Маркс снова справился с картой. Если за Бредли следили от самого дома, — один ли человек пешком, или двое на машине, — то человек, которого видела Анна, расстался со своими напарниками на углу Десятой улицы и Третьей авеню. Время совпадало, показания Анны подтвердил доктор Уэбб, говоря о звонках домофона. Бредли же в это время был у ворот церкви Святого Джона, а его «хвост» где-то поблизости следовал за ним.

Маркс решил было поделиться своими соображениями о совпадающих обстоятельствах, но потом подумал, что Фицджеральд тут же засомневается: если леди говорит правду, если в вестибюле действительно был человек, найди мне этого человека или хотя бы свидетеля, который видел его, в дверь мог позвонить любой, даже сама мисс.

Маркс отметил все свои выводы, сделанные методом дедукции, и решил пока ни с кем ими не делиться, а оставить при себе.

Фицджеральд изучал предварительный отчет врача. Он протянул его Марксу. Удар по голове был, видимо, нанесен, чтобы оглушить жертву. Смертельным стал удар ножа — точный и аккуратный, ведь Бредли лежал без сознания. На одежде в месте удара ножом была вмятина вокруг раны. Отсутствие крови на тротуаре в том месте, где упала жертва, означает, что прежде чем вынуть нож из раны, его рукоятку обернули носовым платком или куском ткани.

— Удастся ли нам найти это запачканное кровью тряпье? — усомнился Маркс.

— А если бы оно было у тебя, что бы ты с ним сделал?

— Избавился бы от него как можно скорее, если бы, конечно, на нем не было моей монограммы.

Фицджеральд согласился.

— Если это уличное убийство, мы найдем тряпицу.

Маркс, позвонив, выслушал ответ лаборатории: он может забрать пару ботинок, размер одиннадцать. Анализ отрицательный. Маркс иного ответа и не ожидал. Про себя он подумал, что у Мазера самым острым оружием является его язык. Пока в такую рань походы по барам и кафе были бесполезными, он решил заняться изучением списка дежурств. Скоро заступит Перерро. Вот он и займется питейными заведениями.

Маркс уже уходил, когда его догнал Уолтер Херринг. Он был в цивильной одежде.

— Получил повышение? — спросил его Маркс.

— Нет, сэр. Начальству безразлично, что я ношу в свой свободный день. Знаете, лейтенант, я тут утром подумал, что нужен еще один человек, который бы проверил снова миссис Финни, эту леди с собакой. Мне чертовски не хочется говорить вам этого, босс, но полицейский другого цвета кожи получил бы от нее куда более подробные показания, чем я.