Найо Марш - Убийство под аккомпанемент

— Думаю, нам лучше повременить с ответами.

— Правда? — весело переспросил Аллейн. — Почему?

— По всей очевидности, вопрос о том, могли ли мы коснуться какой-то там шляпы или того, что лежало под ней…

— Тебе прекрасно известно, что это за шляпа, Нед, — вмешался лорд Пастерн. — Это мое сомбреро, а под ним лежал револьвер. Мы это уже проходили.

— …этого сомбреро, — поправился Эдвард, — как раз из тех, которые могут иметь опасные последствия для всех нас. Мне бы хотелось сказать, что помимо самой возможности — которой мы не признаем — того, что кто-то его касался, никто не сумел бы достать из-под него револьвер, затолкать в дуло часть трубки от зонта и вернуть револьвер на место так, чтобы никто этого не заметил. Если никого не обижу моим заявлением, сама мысль о таком маневре представляется мне нелепой.

— Ну, не знаю, — протянул с беспристрастностью судьи лорд Пастерн. — То и дело гас свет, качалась стрелка, и все, разумеется, смотрели на меня — знаете ли, если исходить из фактов, такое вполне возможно. За себя ручаюсь, что ничего бы не заметил.

— Джордж! — отчаянно прошептала Фелиситэ. — Ты хочешь нас подставить?

— Я хочу истины! — раздраженно крикнул ее отчим. — Некогда я был теософом, — добавил он уже тише.

— Ты был и остаешься полоумным, — сказала его жена, закрывая лорнет.

— Так-так, — произнес Аллейн, и внимание оркестрантов, служащих ресторана и его гостей, отвлекшееся было на семейную перепалку, снова сосредоточилось на нем. — Нелепый или нет, а я этот вопрос задам. Разумеется, вас ничто не заставляет на него отвечать. Кто-либо из вас трогал сомбреро лорда Пастерна?

Все молчали. Официант, собравший осколки стекла, распрямился с нервной улыбкой.

— Прошу прощения, сэр, — сказал он.

— Да?

— Молодая леди, — официант поклонился в сторону Фелиситэ, — запускала руку под шляпу. Я обслуживал их столик, сэр, и случайно заметил. Надеюсь, вы простите, мисс, но я действительно случайно заметил.

Карандаш Фокса шелестел по бумаге.

— Спасибо, — сказал Аллейн.

— Ну, это уж абсолютно слишком! — вскричала Фелиситэ. — Что, если я скажу, что это неправда?

— Не стоит, — посоветовал Аллейн. — Как указал мистер Мэнкс, я сидел рядом с вашим столиком.

— Тогда зачем спрашивать?

— Чтобы проверить, признаетесь ли вы открыто в том, что действительно запускали руку под сомбреро.

— Люди, — сказала вдруг Карлайл, — неохотно делают откровенные заявления там, где было совершено уголовное преступление.

Подняв глаза на Аллейна, она обнаружила, что он ей улыбается.

— Как же вы правы, — сказал он. — Вот почему расследование убийств так утомительно.

— Мы проторчим тут всю ночь, — вскинулся лорд Пастерн, — пока вы тут сплетничаете? В жизни не видел такого дилетантства. Просто тошнит.

— Разумеется, сэр, продолжим. Осталось совсем немного. Боюсь, будет необходимо обыскать всех вас, прежде чем отпустить.

— Всех нас? — быстро переспросила Фелиситэ.

С чем-то сродни благоговению они посмотрели на леди Пастерн.

— В дамской гардеробной ждет надзирательница, — пояснил Аллейн, — и сержант полиции в мужской. Кроме того, если будете так добры, нам понадобятся ваши отпечатки пальцев. Сержант Бейли этим займется. Начнем? Возможно, вы, леди Пастерн, пойдете первой?

Леди Пастерн встала. Ее фигура, туго затянутая в корсет, как будто увеличилась в размерах. Все тайком бросали на нее беспокойные взгляды. Она повернулась к мужу:

— Из множества унижений, которым ты меня подверг, — изрекла она, — это самое невыносимое. Этого я тебе никогда не прощу.

— Боже ты мой, Си, — отозвался он, — да что такого в обыске? Твоя беда в том, что у тебя грязные мысли. Если бы ты тогда в Кенте слушала мои лекции о Красе Тела…

— Silence! [26] Здесь: тихо (фр.). — сказала она и величественно удалилась в дамскую гардеробную.

Фелиситэ нервно хихикнула.

— Кто угодно может обыскать меня, — щедро предложил лорд Пастерн. — Идем.

Он первым направился в мужскую гардеробную.

— Возможно, мисс де Суз, вам захочется пойти с матушкой. Это вполне допустимо, если вы считаете, что она бы так предпочла.

Фелиситэ сидела, левой рукой сжимая сумочку, правой ее руки не было видно.

— Полагаю, она предпочла бы мученичество в одиночестве, мистер Аллейн.

— Может быть, вам пойти и спросить ее? Тогда вы пройдете свою часть программы, когда она освободится.

Он стоял совсем близко от Фелиситэ, улыбаясь ей сверху вниз.