Елена Михалкова - Кто убийца, миссис Норидж?

Она перевела взгляд на фермера:

– Вы больше никогда не станете обижать Аманду Прю.

Наступила тишина. В этой тишине было слышно, как перекатываются, шелестя, сухие волны вереска и звонко стучит по поленнице деревянный барашек.

Несколько очень долгих секунд Юджин Финч молча смотрел в серые глаза миссис Норидж.

– Я не знал… – выдавил он наконец.

Миссис Норидж тщательно расправила завернувшийся край перчатки.

– Мисс Прю любит общаться с вашей дочерью. Я надеюсь, вы снова разрешите ей приходить к вам.

– Не могу. Она не остановила Питипэт, когда та…

– Аманда пыталась, – прервала его гувернантка. – Не ее вина, что к ней не прислушались. Не лишайте их обеих этой радости. Тем более что для одной из них она будет недолгой.

Финч смотрел перед собой застывшим взглядом. Перед его глазами встало лицо жены. «Она все время устает, доктор. Даже посуду помыть уже не может. – Боюсь, Финч, мы здесь бессильны. Мне очень жаль».

– Мне очень жаль, – медленно проговорил он.

– Так вы разрешите ей?

Он кивнул.

– Благодарю вас за понимание, мистер Финч, – церемонно сказала миссис Норидж.

– О чем вы говорили с ним, дорогая? – полюбопытствовала мисс Прю.

Миссис Норидж не любила врать.

– Попросила его сделать мне небольшое одолжение.

– Не сомневаюсь, что он отказал. Таких людей, как этот Финч, ничем не пронять.

Голубые гортензии второй раз поклонились им. И вслед за ними поклонился худощавый, плохо одетый юноша с некрасивым простоватым лицом. На щеках у него были ямки от оспин.

– О, мисс Прю!

– Дэвид! Как удачно, что мы вас застали. Миссис Норидж хотела взглянуть на ваши работы. Вы не против?

– Что вы, я буду только рад.

В пристройке остро пахло масляной краской. Вдоль стен стояли холсты, небрежно прислоненные друг к другу.

– Работы далеки от совершенства, – художник смущенно улыбнулся. – Я только учусь.

Гувернантка кивнула, соглашаясь с его оценкой. Аманда Прю рассмеялась:

– Боюсь, от миссис Норидж вы не дождетесь комплиментов.

– Вы же знаете, критикой меня не обидеть.

– Ну, от меня-то вы ее точно не услышите. Мне по душе ваши пейзажи.

Миссис Норидж двинулась вдоль стены, пристально рассматривая каждую картину. Она словно что-то выискивала. «Но что можно найти в этих однообразных видах, – подумала Аманда. – Везде одно и то же – вересковые пустоши да седые валуны, выписанные крупными мазками».

– Когда я пытался подарить миссис Питипэт одну из этих работ, она сказала, что с таким же успехом может размазать по стене горсть натертой свеклы.

– Ох, Дэвид, она ничего не понимает в живописи!

– И в свекле, – заметила миссис Норидж. – У свеклы совершенно другой оттенок.

Художник с мисс Прю переглянулись и прыснули.

– А что здесь?

Гувернантка кивнула на краешек картины, закрытой карандашным эскизом.

– А, это… Баловался с автопортретом.

Дэвид небрежно вытащил холст и водрузил на подрамник.

Миссис Норидж наклонила голову. Аманда Прю безуспешно постаралась сдержать улыбку.

Дэвид изобразил себя в образе Робин Гуда. Полный благородства взор устремлен вдаль, рука сжимает колчан со стрелами. В отличие от самого художника, изображенный на картине юноша не имел ни оспин, ни оттопыренных ушей. Широкие плечи и куда более волевой, чем у оригинала, подбородок завершали образ.

При всем том сходство было неоспоримым. Так мог бы выглядеть брат-близнец Дэвида.

– Портреты удаются вам лучше, чем пейзажи, – констатировала гувернантка.

Не говоря ни слова, художник поставил перед ней вторую картину и отошел в сторону.

– Намного лучше… – повторила явно удивленная миссис Норидж.

Портрет был убийственно точен. Молли Питипэт смотрела с него как живая – нелепая, слегка неряшливая. В линии губ читалось упрямство, в глазах горел огонь самопожертвования во славу ближнего

Внизу были нарисованы садовые инструменты: лопаты, лейка, грабли и пара ножниц.

– Миссис Питипэт повесит его в гостиной, когда я подберу подходящую раму, – гордо сказал Дэвид.

Они вышли в сад.

– Что вы думаете об этой ужасной истории с собаками Молли? – спросила Аманда.

Дэвид развел руками:

– Не знаю, что сказать вам, мисс Прю. У меня нет никаких предположений.

– И вы ничего не видели в этот день?

– Я ушел с утра и вернулся даже позже миссис Питипэт. Она-то уверена, что это Финч.

– А вы?

Дэвид помялся.

– С одной стороны, так и подмывает сказать, что это он. Не слишком большое удовольствие удирать от этого дикаря, рискуя сломать ноги или мольберт. Но с другой стороны, я мало что знаю о нем, кроме того, что он быстро бегает и громко кричит. Боюсь, только в одном я уверен – бедных дворняг мы больше не увидим.