Раймонд Чандлер - Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты

— Но я на самом деле не подумала, что я…

— Когда ты услышала про письмо Вайнента Маколею?

— Сегодня днем, — ответила Мими, — сюда приходил человек из полиции.

— Он спрашивал тебя про Келтермэна?

— Он спросил, знакома ли я с ним или знаю ли кого-нибудь из его знакомых, я считала, что ответив «нет», поступила честно.

— Может быть, так оно и было, — сказал я, — и на первое время я поверю, что ты не врала, сказав, что обнаружила улики против Вайнента.

Мими широко раскрыла глаза.

— Не понимаю.

— Я тоже, но дело, похоже, было так: ты могла обнаружить какую-то улику и решила пока ее попридержать, вынашивая идею продать ее Вайненту; потом, когда его письма привлекли к тебе внимание, ты решила отказаться от денег и сразу и Вайненту отомстить, и себя защитить, выдав свою улику полиции; наконец, узнав, что Йоргенсен это и есть Келтермэн, ты опять делаешь крутой поворот и снова решаешь попридержать свое доказательство, но теперь уже не из-за денег, а для того, чтобы оставить Йоргенсена в тяжелом положении в качестве наказания за то, что он женился на тебе не по любви, а чтобы использовать тебя в своей игре против Вайнента.

Мими спокойно улыбнулась и спросила:

— Ты на самом деле думаешь, что я на все это способна?

— Это не имеет значения, — сказал я. — А вот для тебя должна иметь значение возможность провести остаток своих дней в тюрьме.

Вскрик был негромкий, но жуткий; прежнее выражение страха на лице Мими не шло в сравнение с теперешним. Схватив меня за лацканы, она бормотала:

— Не говори так, пожалуйста, не говори. Скажи, что это не так. — Мими всю трясло, и я, чтобы она не упала, обнял ее одной рукой.

Гилберта мы не видели до тех пор, пока он, кашлянув, не произнес:

— Мама, тебе нехорошо?

Мими медленно отпустила мои лацканы, сделала шаг назад и сказала:

— Твоя мать — глупая женщина. — Она еще дрожала, но уже улыбалась мне и пыталась говорить шутливым тоном. — Скотина же ты, так меня напугал.

Я извинился.

Гилберт положил пальто и шляпу на стул и с вежливым интересом поглядывал то на меня, то на Мими. Поняв, что ничего объяснять мы не собираемся, он, снова кашлянув, сказал:

— Очень рад вас видеть, — и подошел, чтобы пожать мне руку.

Я сказал, что тоже рад ему.

— У тебя усталые глаза, — заметила Мими. — Наверняка весь день читал без очков. — Покачав головой, она сказала мне: — Он такой же безалаберный, как его отец.

— Об отце есть какие-нибудь новости? — спросил Гилберт.

— Нет, со времени того ложного сигнала о его самоубийстве, — ответил я. — Ты, наверное, слышал, что сигнал был ложным.

— Да, мне, бы хотелось поговорить с вами несколько минут до вашего ухода.

— Конечно.

— Милый, но ты же сейчас можешь с ним поговорить, — сказала Мими. — У вас есть секреты, которые мне знать не положено? — Тон был достаточно приветливый; Мими уже не дрожала.

— Тебе это будет скучно. — Гилберт взял пальто и шляпу, кивнул мне и вышел из комнаты.

Мими снова покачала головой.

— Я абсолютно не понимаю этого ребенка. Интересно, что он подумал, увидев нашу живописную сценку? — В голосе Мими не чувствовалось особого беспокойства. Затем, уже более серьезно, она спросила: — Зачем ты сказал так?

— По поводу остатка жизни в?..

— А, все равно, — вздрогнула Мими. — Не хочу об этом слышать. Ты не останешься на ужин? Я, наверное, буду совсем одна.

— Извини, не, могу. Да, так как насчет того самого доказательства, которое ты нашла?

— Я на самом деле ничего не находила. Я соврала. — Мими нахмурилась. — Не смотри на меня так. Я действительно соврала.

— Значит, ты пригласила меня только для того, чтобы морочить мне голову? — спросил я. — Иди решишь поменять свои планы?

Мими тихонько засмеялась.

— Ты, наверное, на самом деле любишь меня, Ник, иначе не был бы всегда таким противным.

Продолжать разговор в том же духе было бессмысленно.

— Ладно, — решил я, — узнаю, чего хочет Гилберт, и пойду.

— А я думала, ты останешься.

— Извини, не могу, — повторил я. — Как его найти?

— Вторая дверь на… А Криса правда арестуют?

— Это будет зависеть от того, что он скажет, — сказал я. — Чтобы не загреметь, ему надо быть абсолютно искренним.

— О, он-то будет… — Мими оборвала фразу, подозрительно посмотрела на меня и спросила: — А ты меня не разыгрываешь? Он на самом деле тот самый Келтермэн?

— Полиция в этом уверена полностью.

— Но тот человек, который приходил сегодня, не задал ни одного вопроса о Крисе, — возразила Мими. — Он только спросил, знаю ли я…