Сирил Хейр - Трагедия закона

Как оказалось на следующий день, Дерек был только рад воспользоваться предлогом вернуться в Лондон. Проведя некоторое время вдали от дома, он немного подзабыл сводящее с ума чувство собственной бесполезности, которое угнетало его с тех самых пор, как военный врач категорически объявил ему, что он совершенно непригоден для военной службы. Когда Дерек снова очутился дома, это чувство вновь властно овладело им. Никого из друзей в деревне не было, все они где-то выполняли ту или иную работу, связанную с войной. Мать целыми днями пропадала в штабе службы противовоздушного оповещения, терпеливо ожидая у телефона сообщений о налетах вражеской авиации. Сообщения никогда не поступали, но времени на сына у нее не было. Более того, свободные комнаты их небольшого дома занимали теперь две эвакуированные из Лондона матери с малолетними детьми; даже при величайшем желании со своей стороны Дерек не мог бы заставить себя с ними общаться, не говоря уж о Том, чтобы подружиться. Он привык к весьма сибаритскому образу жизни единственного сына вдовой матери и перемену домашнего уклада воспринимал болезненно.

Весь вечер Дерек провел, сочиняя очередное письмо некоему лицу, которое, как он надеялся, могло найти для него работу в рядах временной государственной службы добровольцев, и заполняя очередную анкету, предоставляемую бездушным учреждением, именуемым Центром занятости Министерства труда. На следующий день он отправился в Лондон гораздо более ранним, чем требовалось, поездом.

Хильда назначила встречу в своем клубе. Входя туда, Дерек ожидал увидеть кое-какую компанию, но застал хозяйку в одиночестве, в небольшой отдельной комнате, которую она, похоже, резервировала здесь для своих частных нужд, — во всяком случае, за все время, что они там провели, туда заглянули и тут же со смущенными извинениями на цыпочках вышли только две другие дамы — члены клуба. Хильда приветствовала его в своей обычной дружелюбной манере и позвонила в звонок, чтобы принесли чай. Пока его сервировали, она оживленно болтала о чем-то забавном, но постороннем. Дерек начал подозревать, что такая приватность встречи объясняется лишь временным уродством хозяйки, на которое та несколько раз игриво намекнула. Но как только официантка, подав чай, ушла, поведение Хильды резко изменилось, она стала серьезна, почти мрачна.

— Я попросила вас прийти сюда, — сказала она, — потому что хотела поговорить так, чтобы никто нас не беспокоил.

Она не уточнила, беспокойства с чьей именно стороны хотела избежать, но было и так ясно, о ком она говорила. И ее следующие слова подтвердили, в каком направлении развивалась ее мысль.

— Дерек, — очень серьезно продолжила она, — все это вовсе не шутки. Мне кажется, что Уильям ни в малейшей мере не осознает серьезности положения.

На Дерека произвело такое впечатление то, что она назвала его по имени, что какое-то время он невнимательно слушал, о чем она говорила, и выглядел в этот момент, должно быть, глуповато. Хильда в конце концов заметила его рассеянность и, судя по всему, догадалась о ее причине, потому что слегка покраснела и, нахмурившись, постаралась направить его внимание в нужное русло.

— Он легкомысленно относится — всегда относился — к своей безопасности, — сказала она. — Из-за этого в собственных делах он всегда был по-детски беспечен. Вы уже имели возможность в этом убедиться. И это налагает на вас большую ответственность.

Дерек неуютно поерзал на стуле под ее пристальным взглядом. Ему никто до сих пор не указывал на то, что должность судейского маршала предполагает какие-то особо ответственные обязанности, кроме обязанности носить высокую шляпу и разливать чай, и ему стоило некоторых усилий усвоить эту мысль.

Хильда, по обыкновению, кажется, прочла его мысли.

— Вы знаете, кем изначально был маршал? — спросила она. — Телохранителем судьи. В былые времена в числе прочих обязанностей он должен был спать на пороге комнаты судьи, чтобы охранять ее от любого вторжения.

Дерек ответил, что, последуй он этой традиции в Уимблингэме, ему вряд ли было бы более неудобно спать, чем в тамошней кровати, но шутка не встретила одобрения.

— Телохранитель, — повторила леди Барбер, — вот в ком нуждается судья и вот кем мы с вами должны быть для него до конца этого турне.

— Значит, вы думаете, что по-прежнему существует опасность нападения на его светлость? — спросил Дерек.

— У меня нет в этом ни малейших сомнений. А у кого они есть? Дело не только в том, что с самого начала турне происходят всякие неприятные события, дело в том, что раз от разу они становятся все более и более серьезными. Сами подумайте: сначала анонимные письма, потом дорожная авария…