Рекс Стаут - Смерть содержанки

– Если Орри сказал правду.

– Сказал. Ему и деваться было некуда. Кстати, самое лакомое блюдо я приберег напоследок. Я имею в виду вторую жизнь Изабель. Театральный круг.

– Да, – буркнул Вульф.

– Что – да?

– Тут придется повозиться. Впрочем, этого следовало ожидать. Женщина, которая питается на чьи-то деньги, нигде не работая, конечно, предпочитает есть не в одиночестве. Ты смеешься?

– Да. Большинство мужчин тратили бы деньги не только на еду. Ладно. Итак, у нас теперь имеется круг... как и ожидалось. Десятки или даже сотни людей. Предлагаю, наконец, пощупать Эвери Баллу.

– Я как раз о нем думаю. Сначала я хотел... Впрочем, ладно. Обсудим это завтра после твоей встречи с Орри.

И он потянулся к стенограмме.

Место вашей встречи с подследственным в Манхэттене частично зависит от причины ареста. Свидание может состояться в полицейском участке, или в городской тюрьме, или в конторе окружного прокурора, или в зверинце. Не знаю, многие ли полицейские называют его зверинцем, но сержант Пэрли Стеббинз другого слова не употребляет. Это голая, обшарпанная и довольно вонючая комната длиной ярдов в двенадцать, разделенная пополам стальной решеткой, вделанной в потолок. Посередине комнаты по обе стороны от решетки от стены до стены тянется деревянный стол, вдоль которого на одинаковом расстоянии друг от друга стоят деревянные же стулья. Причем стулья, предназначенные для посетителей, ничем не отличаются от стульев, на которых сидят посещаемые. Демократия как никак.

Во вторник утром, в десять минут одиннадцатого, сидя на одном из стульев со стороны посетителей в ожидании Орри, я пребывал не в самом радужном настроении. Когда Паркер позвонил и сказал, что свидание назначено в городской тюрьме, я был уверен, что мы будем разговаривать в отдельной комнате. Вместо этого меня препроводили в зверинец, где уже переговаривались четыре пары, пялясь друг на друга через решетку. Ближайшая от меня соседка, пожилая полная дама с заплаканными глазами, была всего в каких-то семи футах. Я рад был бы думать, что такое отношение вызвано только желанием насолить Ниро Вульфу и Арчи Гудвину, но, увы, – все обстояло куда серьезнее. В полиции определенно считали, что Орри убийца, и предпочитали не рисковать.

Наконец в стене по ту сторону стола и решетки распахнулась дверь, и вошел Орри в наручниках, сопровождаемый надзирателем. Надзиратель подвел Орри к столу, усадил на стул напротив меня, буркнул: «Пятнадцать минут», и отошел к стене, где уже стоял еще один надсмотрщик. Мы посмотрели друг на друга сквозь решетку. Глаза Орри чуть припухли. Когда-то он признался мне, что расчесывает волосы утром минут по десять. Сегодня же он явно не причесывался.

– Комната может прослушиваться, – шепнул я.

– Вряд ли, – сказал Орри. Скованные наручниками руки он положил перед собой на стол. – Слишком рискованно. Представляешь, какая шумиха может подняться?

– Хорошо, но давай говорить потише. Паркер сказал тебе, что мистер Вульф, Саул, Фред и я решили, что ты не убивал ее, и взялись за это дело?

– Да, у Вульфа не было другого выбора. Я, конечно, не его Арчи Гудвин, но и меня он не смог бы бросить на произвол судьбы.

– Я предпочитаю быть своим собственным Арчи Гудвином, но сейчас мы в это вдаваться не будем. У меня есть к тебе пара вопросов, но Паркер сказал, что ты хотел меня видеть. Итак?

– Я хочу попросить тебя об одолжении, Арчи. О большом одолжении. Я хочу, чтобы ты встретился с Джил Харди и сказал ей...

– Мы уже встречались. Вчера утром она сама пришла к нам в контору, не перебивай, пожалуйста, и мы поговорили. Не знаю, что ты ей рассказывал про Изабель Керр, так что...

– Я никогда не говорил ей про Изабель Керр. Черт побери, что ты ей наплел?

– То же, что и ты – ничего. Об этом одолжении ты и хотел просить, так что оно уже сделано. Я сказал, что полиция считает тебя виновником смерти Изабель Керр, тогда как мы так не считаем и собираемся расследовать это дело. А про Изабель мы и сами ничего не знаем. Теперь...

– Ты просто чудо, Арчи! Не знаю, как тебя и благодарить.

– Изложи это в письменном виде, и я повешу твою благодарность в рамочке на стену. У меня есть вопросы, а времени у нас – кот наплакал. Ты уже раскололся?

– Нет. Я нем как рыба.

– Так и держись. Паркер согласился защищать тебя. Что у них есть? Они нашли твое удостоверение и другие вещи, отпечатки твоих пальцев и ее дневник, но все это...

– Ее _д_н_е_в_н_и_к_?