Оливер Пётч - Дочь палача и дьявол из Бамберга

«И все-таки этот доходяга едва не забил меня, – подумал палач. – Господи, я и впрямь старею…»

Симон присел возле убитой собаки. Вместе с Бартоломеем он осмотрел животное, при этом вид у цирюльника был крайне задумчивый. Казалось, в голове у него крутилась какая-то мысль.

– Хм, думаю, Брут действительно подхватил бешенство, – сказал Бартоломей; похоже, он смирился со смертью своего любимца. – Пена на губах, агрессия и внезапное нападение, дрожащие лапы… К тому же пленница Зальтера, эта аптекарша, сказала, что бедняга давно бродил вокруг дома и рыл землю как одержимый. Когда мы с Алоизием обыскивали окрестности, он, наверное, был где-нибудь неподалеку… – Палач задумчиво склонил голову, после чего встал и тщательно вымыл в луже окровавленные руки. – Черт его знает, где он подцепил заразу. Теперь ясно, почему Брут без разбору убивал зверей по всему лесу и как сумасшедший набросился на Зальтера. – Он подмигнул Якобу: – Но он, похоже, спутал нас с тобою и решил, что на его хозяина напали.

– Я всегда знал, что у собак нет мозгов, – сухо ответил старший Куизль. – Разве нас с тобою можно спутать?

– У вас двоих больше общего, чем вы думаете. Когда же вы наконец поймете это, упрямцы? – раздался голос Магдалены.

Она с улыбкой приблизилась со стороны горящего дома; в руках у нее был связанный в узел платок, набитый листьями и травами.

– У меня для вас хорошие новости, – объявила женщина и торжествующе показала узелок. – В заброшенном саду растет не только бузина, но и заросшие грядки с травами. Теперь там, правда, мало что осталось, но в свете пожара мне удалось отыскать немного подорожника и сухих пастушьих сумок.

Она перевела взгляд на охотничий дом. Верхний этаж начал рушиться, столб черного дыма гигантским предостерегающим перстом устремился в ночное небо. Магдалена неожиданно поджала губы.

– Хотя Хаузера эти травы уже не спасут, – сказала она мрачно. – Отец Катарины сгорел там, внутри… До чего же ужасный конец для старика!

Она протянула Симону узелок и вместе с отцом помогла цирюльнику руками растереть травы и листья и приложить их к ранам Барбары и Георга. Бартоломей разорвал свой плащ на длинные полосы для повязок.

– Думаю, секретарю не пришлось долго мучиться, – проговорила через какое-то время Адельхайд Ринсвизер. Кутаясь в шерстяной плащ, который дала ей Магдалена, женщина стояла чуть в стороне; похоже, она еще не оправилась после пережитого. – Он был уже без сознания, когда Зальтер вывел меня из камеры. Наверное, задохнулся, не приходя в сознание.

– Вполне милостиво для человека, который нажил свое состояние на чужой крови, – проворчал Бартоломей и задумчиво посмотрел на горящий дом. – Будучи секретарем в комиссии, Иероним неплохо заработал на тех судах. Теперь ясно, как он смог позволить себе такое жилище у Песочных ворот… Я вообще его недолюбливал – во всем он только выгоду искал.

– И все же он согласился выдать свою дочь за палача, – напомнил Якоб.

Бартоломей с грустью отмахнулся:

– Если Катарина вообще за меня выйдет… После всего, что произошло за последние дни, я в этом сильно сомневаюсь.

Внезапно где-то вдали протрубил охотничий рог. Куизль огляделся в недоумении.

– Черт, а это еще что? Не думаю, что епископ решил поохотиться в такой час. Может, старина Ансвин?

– Ну, не совсем. – Симон наложил последнюю повязку и прокашлялся. – Должен признаться, я все-таки оповестил капитана Лебрехта и стражу перед тем, как мы отправились сюда. Алоизий был столь любезен и предупредил их. Судя по всему, стражники действительно будут здесь не лишними. – Он показал на Барбару и Георга: – Хотя бы для того, чтобы помочь с ранеными и потушить пожар, пока тот не перекинулся на лес.

Фронвизер в смущении почесал нос, а потом ухмыльнулся:

– Кроме того, они помогут с планом, который давно назревал у меня в голове и, возможно, положит конец всей этой истории с оборотнем.

– План, значит? А мне кажется, ты просто струхнул, – усмехнулся Якоб. – Ну почему в зятьях у меня такой трусишка? – Он сухо рассмеялся. – Но ты, черт возьми, пристрелил настоящего оборотня! Не всякий цирюльник может этим похвастать.

Не прошло и нескольких минут, как явились стражники. Всего их было двенадцать во главе с Мартином Лебрехтом. Симон между тем подумал, как привлечь капитана на свою сторону. План, который он составил, пока осматривал убитого пса, был очень рискованным. Все зависело от того, подыграет ли им Лебрехт.