Рори Клементс - Мститель

– От вас никуда не денешься, господин Шекспир. Вы будете преследовать меня до скончания века?

Он тоже попытался улыбнуться.

– А не заняться ли мне здесь торговлей, госпожа Шекспир? Буду продавать шерсть, если смогу найти пару овец.

– В этих местах нет овец, сэр.

– Зато более чем достаточно пастухов, и с большей их части в местных гостиницах и харчевнях имеют неплохой доход.

– Вы собираетесь болтать чепуху весь день, сэр, или все же поцелуете наконец свою супругу?

Джон поцеловал ее. Несмотря на то что они были не одни, это был долгий и страстный поцелуй. Шекспир закрыл глаза и отчаянно пожелал, чтобы всё и все вокруг на пару часов исчезли и он овладел бы своей супругой прямо здесь, на заднем дворе.

Он посмотрел на ее лицо. Оно было мокрым от слез. Чьи это слезы: ее или его? Но не это его заботило, главным было то, что все они находились в смертельной опасности. Макганн здесь, и вряд ли он придет сюда один.

– Как приятно видеть тебя, Джон. Мы очень по тебе скучали.

– Мы слишком долго были в разлуке. Но у меня плохие вести. – Он повернулся к сопровождавшим ее женщинам. – Госпожа Дэйр, – он поклонился, – за вами и господином Болтфутом Купером следили. У меня есть сведения, что человек, который хочет вас убить, в городе.

Лицо Элеоноры Дэйр побледнело. Взгляд вспыхнул, словно она увидела стрелу или пулю, что летит прикончить ее.

– Значит, мне нужно убираться отсюда, – только и произнесла она.

– Согласен. – Он обратился к матери Кэтрин: – Госпожа Марвелл, – снова поклонился он, – здесь есть безопасное место, куда бы мы могли спрятаться? Об этом доме убийца знает.

Родители Кэтрин останутся в доме, а остальные должны его покинуть. В вечерних сумерках они покинули дом и разошлись в разных направлениях. Дети с Джейн и малышом укроются в доме констебля, старого друга семьи, где, кроме него, жили еще двое его сыновей. Джейн попросит констебля отправить кого-нибудь в город, чтобы узнать, нельзя ли собрать вооруженный отряд, чтобы противостоять Макганну и его головорезам. Шекспир подумал, что в Масеме вряд ли найдется кто-либо, способный справиться с таким вооруженным до зубов головорезом, как Макганн.

Остальные – Шекспир, Болтфут, Кэтрин и Элеонора Дэйр – сели на лошадей и направились по Жерво-роуд. Дороги были запружены скотом, сельскими рабочими и всадниками, одни направлялись на овечью ярмарку, другие – домой.

Шекспир не хотел, чтобы его супруга ехала с ними.

– Ты нужна детям, – сказал он, но она отказалась прятаться в доме констебля.

– Как без меня ты поймешь, куда ехать?

Он пожал плечами. Кэтрин была права.

По пути он рассказал Болтфуту о судьбе Джека Батлера.

– Разрубили и закололи, – произнес Болтфут, качая головой. – Я видел такое раньше, во время войны так расправлялись с врагами специально обученные солдаты.

– Но Макганн не английский солдат.

Несколько сотен ярдов Болтфут ехал в молчании, затем заговорил:

– А еще я слышал, что так разделываются с противником при других обстоятельствах, когда нужна скорая расправа над захваченным врагом, за которого не получить выкупа. Много крови, зато быстро и действенно.

Когда до того места, куда они ехали, оставалось три или четыре мили, дорога опустела. Последний отсвет сумерек поглотил мрак.

Кэтрин остановила лошадь, Джон тоже резко натянул поводья. На фоне темнеющего северного неба мрачно возвышался остов старого аббатства. Снова пошел дождь и задул ветер. Боже, что за унылая местность! При их появлении компания бродяг бросилась врассыпную, словно крысы. Шекспир не обратил на них внимания.

Кэтрин указала куда-то в темные поля и леса позади руин аббатства.

– Там, на берегу реки, есть дом пастуха. В нем много лет жили наши родственники. В этом доме нас никто не потревожит, да и Макганну нас там ни за что не найти. А утром решим, что делать дальше.

Шекспир поехал медленно. Теперь они сошли с дороги и двигались в почти кромешной темноте. С собой они взяли смоляные факелы, но зажигать их было опасно. При свете луны, слабо пробивающемся через облака, они как можно осторожней пустили лошадей шагом: любой неожиданный уклон или выбоина – и лошадь могла оступиться. Но самую большую опасность представляли попадавшиеся тут и там камни, из которых когда-то были сложены стены аббатства и которые не успели растащить местные жители после упразднения монастырей.

Кэтрин ехала рядом с супругом, выискивая путь между развалин.