Оливер Пётч - Фауст. Сети сатаны

Но сегодня ему хотелось вкусить жизни. За плечами остались три месяца уединенной жизни в башне; Иоганну не терпелось увидеть других людей, и неважно, что это лишь глупые крестьяне из глухой горной деревушки.

Примерно через час юноша спустился к дороге, которая вела вдоль низкого, поросшего соснами отрога. За ним сквозь дымку были видны заснеженные вершины Альп. Деревня находилась в полумиле к востоку. Она была совсем небольшая, с ветхой церквушкой и россыпью домов. Возле церкви стоял трактир, приземистое строение, сложенное из почернелых бревен; из трубы поднимался густой серый дым. Рядом пролегал широкий торговый тракт.

Было воскресное утро, и крестьяне в большинстве своем после мессы отправились в трактир выпить по кружке вина. Возле дороги стояли несколько повозок. У колодца на площади сидели молодые служанки. При виде Иоганна они принялись перешептываться. Юноша расправил плечи и шутливо им поклонился. Девушки захихикали и бросились врассыпную, как курицы. Только теперь до Иоганна дошло, каким, должно быть, грязным оборванцем он выглядел – в поношенных штанах и коротком плаще, с гривой черных волос. Иоганн подошел к колодцу и хорошенько умылся. Потом в изумлении смотрел на свое отражение: лицо его стало худым и скуластым, над верхней губой рос темный пушок, а глаза были черные и блестящие, почти как у наставника. Три месяца, проведенные в башне, оставили на нем свой неизгладимый отпечаток. Иоганн возмужал, стал хмурым и серьезным, но и не был лишен приятных черт, если верно расценил реакцию девушек.

Иоганн умыл лицо, наскоро вычистил одежду и пригладил волосы, после чего направился к трактиру. Внутри было полно народу, пахло застарелым мужским потом и разлитым пивом. Иоганн сразу почувствовал на себе взоры, некоторые из гостей недовольно заворчали. Гордо вскинув голову, он прошел к свободному столу и устроился в самом углу. Гости между тем не сводили с него враждебных взглядов. Через некоторое время к нему подошел трактирщик.

– Чего тебе? – спросил он грубо и протер тряпкой грязный, весь в царапинах, стол. – Если пришел попрошайничать, ступай к церкви.

– Кружку пива, если позволите, – ответил Иоганн с улыбкой. – И немного припасов в дорогу. Бочонок вина, пару колбас, хлеба… Я – бродячий подмастерье, держу путь в Инсбрук. – Он показал одну из монет, полученных от наставника. – Мне есть чем заплатить, чтобы вы не сомневались.

Трактирщик склонил голову и алчно уставился на монету из чистого серебра.

– Припасы ты получишь, – произнес он затем, – но мне бы не хотелось, чтобы ты здесь засиживался. Чужакам у нас не рады.

Улыбка застыла на губах Иоганна.

– Но почему… – начал он.

Однако трактирщик уже развернулся, не предложив ему даже кружки пива. Иоганн нахмурился. И куда его только занесло! В Книтлингене чужаков тоже не жаловали, но никто их и не выгонял. Настроение его мигом испортилось.

– Бродячее отребье, – пробормотал кто-то совсем рядом. – Все они в сговоре с сатаной.

– Всех их следовало бы перевешать, пока беды не случилось, – подхватил другой. – Скверный ветер дует с гор.

Иоганн в изумлении повернул голову. Это оказались два старых крестьянина, один из них громко сплюнул.

– Говорю тебе, в наших краях объявился дьявол, – ворчал он. – Хватает наших домочадцев, а тем, кто его приютит, пускает потом красного петуха! Слыхал? В «Орле», что в Кемпетене, всего пару дней пути от нас, зимовал один колдун. И вот трактир сгорел дотла, а еретика и след простыл!

– А по мне, так демон обитает недалеко отсюда, – прошептал другой и перекрестился. – Говорят, в старой башне кто-то поселился. Ведьмак, точно тебе говорю! Углежог видел недавно, как он плясал ночью в лесу вместе со своим приспешником.

Иоганн вздрогнул. Уж не ослышался ли он? Эти двое, несомненно, говорили о нем и о наставнике! Кто-то увидел их возле башни и теперь распускал жуткие слухи. Более того – их, по всей вероятности, спутали с артистом из «Черного орла». Трактир, очевидно, сгорел, и вину за это возложили на Фройденрайха… Только теперь Иоганн обратил внимание, с какой ненавистью смотрят на него люди. Кое-кто уже держал руку на рукоять ножа, разговоры понемногу смолкали.

– Бродячее отребье, – вновь прошипел старый крестьянин. – Дьяволово семя!

Трактирщик наконец-то вернулся с мешком в руках. Иоганн вздохнул с облегчением.

– Здесь все, что ты просил, – проговорил хозяин. – А теперь убирайся, пока они тебе кишки не выпустили! Ты ведь сам все прекрасно видишь. Я не желаю, чтобы в моем трактире лилась кровь!