Александр Асмолов - Ушебти

– Попробуйте. Здесь два сорта рыбы и овощи. Лучше есть холодным. Может быть, принести белого вина?

– Нет-нет! С чаем будет замечательно.

Фред молча достал из-за спины тарелку и положил перед Машей приборы, завернутые в салфетку. Он делал это медленно, но без тени услужливости или подобострастия, отчего создавалось впечатление домашнего уюта. Наверное, такие навыки вырабатываются с годами, и приезжие предпочитают именно такие отели, где им было уютно и хорошо.

– А Вы не составите мне компанию, Фрэд?

– Спасибо, я ужинал, – он застенчиво улыбнулся и взял свою чашку с чаем.

– М-м, очень вкусно, – Маша изобразила на лице блаженство. – Рудольфио– настоящий мастер.

– Да, он хороший повар, но, как все южане, увлекается пряностями.

– Вы так считаете?

– В любом деле есть свой почерк или стиль, а профессия откладывает отпечаток на характер.

– Рудольфио слишком темпераментный?

– Крикливый оратор заглушает лиричный слог поэта или шепот влюбленного.

– Как Вы хорошо сказали, Фрэд! Вот не думала, что Вы в душе лирик.

– Моя профессия не подразумевает повествовательный тон, – абсолютно без эмоций тихо произнес портье. – Это я с Вами, дорогая Мари, так болтлив.

– Но ведь это очень интересные наблюдения!

– О, Ваш глаз много острее моего, – Фрэд поставил чашку на стол.

– Мне нужно только научиться помалкивать?

– Я бы сказал, быть лояльнее к гостям, – уголки его бесцветных губ едва дрогнули. – Сильные люди тоже нуждаются в отдыхе, а ранимы отнюдь не меньше нас с Вами.

– Фред, а чем занимается Тони? – неожиданно выпалила Маша.

– Не знаю, – уклончиво ответил портье. – Давайте-ка, я лучше Вам отрежу еще кусочек.

– Александра Сергеевна, – голос секретарши был усталым. – Может быть, пиццу заказать?

– Нет, Кристина, спасибо.

– Может быть, чаю, – не сдавалась та. – Есть немного печенья.

– Нет. Мне еще нужно просмотреть смету по рекламе.

– Но уже двенадцатый час, мосты скоро разводить будут…

– Хорошо. Я попрошу Володю, чтобы отвез тебя домой. Только потом пусть возвращается за мной.

– Спасибочки! – дверь приемной тут же захлопнулась. Коротко переговорив с водителем по телефону, Саша решилась на пятиминутный перерыв и вышла на балкон. Середина августа была жаркой. Белые ночи давно растаяли, и фонари Невского уже протянулись яркими цепочками вдоль проспекта. С Балтики потянуло свежестью и запахом дождя. Судя по темному небосводу, его заволокло тучами. Да, дождь бы не помешал. Саша закурила.

Завтра прилетает Ги. Недоброе предчувствие овладело женщиной. В который раз она проверяет документы и не может понять, с какой стороны ей ждать беды. А она будет! Что-то в душе не дает ей покоя. Интуиция предупреждает. Но что может случиться? Договоры, бизнес-план, сметы, отчеты по текущим проектам– все составлено грамотно и по форме. Новая компания еще вчера готова была открыть магазины и начинать торговлю. Возможно, лучше это сделать «с помпой», с участием важных людей и средств массовой информации. Возможно, но тревога не покидала ее.

Свет фонарей очерчивал витиеватое литье балконной ограды. Вот ведь как умели строить когда-то! Тут даже пепел не хотелось стряхивать на плиточный пол. Вдали, над заливом, полыхнула молния. Чуть позже докатился раскат грома. Саша протянула ладонь, чтобы поймать каплю дождя, но ничего не происходило. Лишь внизу, на проспекте, засуетились фигурки прохожих. Оттого, что на душе было неспокойно, хотелось какого-нибудь очищающего ливня. Еще не хотелось думать о том, что нужно тащиться в пустой номер гостиницы, где ждет одинокая кровать. Опять придется пить снотворное, чтобы провалиться в тяжелый, черный сон и не помнить сновидений. Как они истязали ее душу! Александра была готова на все, лишь бы избавиться от этого гнета. Она безумно хотела мужчину. Каждую минуту. В любом месте. Теперь у Саши уже не было никаких сомнений в том, что он как-то изменил ее психику и сексуальность. Она готова была превратиться в его домашнюю собачонку, только бы находиться рядом. Только бы он хоть изредка бросал на нее ласковый взгляд, гладил мимоходом или овладевал ею в любое время.

Второй окурок отправился в пепельницу на подоконнике, а дождь так и не начинался. То ли в шутку, то ли всерьез Саша мысленно взмолилась: «Где ты, живая вода, пролейся ливнем, смой с меня заклятье». Вместо этого одинокая капля шлепнулась на ее открытую ладонь. И все! Отчего-то промелькнула мысль о монетке, которую бросают при расставании в море или фонтан. Вот только непонятно было, кто ее бросил. Друг или враг? Кто просигналил ей таким образом, что помнит и вернется.