Сергей Юров - Убийство в имении Отрада

— Это ж надо, голова! — воскликнул Ларин. — Царствие ему небесное!.. Оно и вы, Евстигней Харитоныч, в эвтом деле смыслите. Помню, как годков семь назад расследовалось убивство купца Котельникова в Стеньшинке. Все токмо рядили да гадали, а вы приехали и после короткого времени уличили в смертном грехе сидельца питейного дома Буракова.

— Погоди-ка, — cказал старик Петин, глядя на Хитрово-Квашнина. — В свой последний приезд к Извольским я привез с собой рукописный отчет твоего батюшки об одном расследовании и отдал Елене Пантелеевне, чтоб, значит, она передала его тебе. Мне-то теперь это ни к чему, глаза дальше носа не видят. Не получал?.. Эй, человек, сходи к хозяйке и возьми у нее рукопись покойного Хитрово-Квашнина. Cкажи, Игнатий Леонидыч просит.

Не прошло и пяти минут, как лакей вернулся и протянул исписанные листы старику. Тот покачал головой, указав на штабс-ротмистра. Когда рукопись оказалась в его руках, Хитрово-Квашнин сразу узнал мелкий и витиеватый почерк отца. Она начиналась словами: «Один мой давнишний приятель, поручик И. Л. Петин, попросил меня в письменной форме дать отчет о каком-нибудь интересном расследовании, которое мне довелось провести. Просьба необычная, но почему ж не уважить добряка? И хотя никаких художественных воспоминаний до сих пор я не писал, рассказ, на мой взгляд, вышел занятным. Вот подробности любопытного дельца. Случилась эта история в один из моих приездов в Можайский уезд, в Нескучное…».

Хитрово-Квашнин аккуратно свернул рукопись, сунул ее под мундир и крепко пожал Петину руку.

— Cпасибо, Игнатий Леонидыч! Право, мне так приятно.

— А я доволен тем, что листочки эти дошли до кого следует. Теперь на душе покойно. А то ведь сыну они ни к чему, он больше карандашом малюет, чем читает… Меня как-то нарисовал… Ничего, сгодится. Главное, нос похож, бородавка, как настоящая!.. И в кого Ленька такой, ума не приложу! Никто в нашем роду для этого дела карандаш в руку не брал.

Тем временем, в бильярдную вошла Матякина. Постояв несколько мгновений у ломберного столика, где Потулов азартно резался в карты, она подошла к секретарю Яковлеву.

— Михаил Иванович, у меня к вам дельце, — начала голубоглазая и светловолосая дворянка, присев возле него на стул и поправив легким движением руки ожерелье на шее.

Хитрово-Квашнин отметил, что самое сильное впечатление дорогое украшение произвело на купца. Пока женщина оставалась в бильярдной, он не уставал наблюдать за игрой света в гранях бриллиантов. Штабс-ротмистр и сам задержал взгляд на ожерелье, вспомнив, что Матякиной оно перешло в наследство от бабушки по материнской линии, урожденной княжны Мещерской.

— Чем могу служить, любезная Лидия Ивановна? — спросил потомственный подъячий.

— В город ездить я не большая охотница. А мне нужда пристала отпустить на волю семью дворовых людей. Захватила с собой на этот случай и лист гербовой бумаги. Помогите составить вольную, впервые крепостных отпускаю. Заслужили.

— Почему ж не помочь? Благоволите послать за пером и чернилами.

Дежуривший в коридоре слуга в два счета принес необходимые принадлежности. Матякина, вооружившись очиненным гусиным пером с обрезанным опахалом, посмотрела на Яковлева.

— Кого именно вы хотите отпустить? — cпросил секретарь.

— Евлампия Сидорова сына Евсюкова c женой Катериной Семеновой и сыном Павлом.

— Пишите, — сказал секретарь. — Лета 1827 года июня в пятый день Тамбовской губернии петродарская помещица вдова подпоручица Лидия Иванова дочь Матякина, урожденная из дворян Аблова, отпустила я вечно на волю крепостного своего человека… Евлампия Сидорова сына Евсюкова с женою ево Катериной Семеновой дочерью и… Сын когда на свет появился?

— Пять лет назад.

— И пятилетним сыном Павлом, написанных за мною по нынешней седьмой ревизии Тамбовской губернии Петродарской округи… По какому селению?

— По сельцу Прудкам.

— По сельцу Прудкам, до которого человека и семейства его впредь как мне, равно и наследникам моим дела нет и не вступаться, и волен он, Евсюков, где пожелает жить и избрать себе род жизни. Написали?.. А наперед сей отпускной, оной мой человек с семейством иному никому не продан и не заложен, ни в каких крепостях не укреплен и ни за что не отписан. Так?… К сей отпускной вдова подпоручица Лидия Иванова дочь Матякина, урожденная из дворян Аблова, согласно вышеписанному руку приложила. При сей отпускной секретарь уездного суда коллежский регистратор Михаил Иванов сын Яковлев был и руку приложил… Кто еще, судари, расположен засвидетельствовать вольную?