Наташа Ридаль - Проклятье Адмиральского дома

– О да, вы были очень осторожны, мисс. Согласен, что вензель с инициалами «А.О.», неосмотрительно оставленный вами и давший мне подсказку, сам по себе ничего не доказывает. Но вы допустили одну ошибку. Вы оставили кровавую надпись на памятнике Луизы Грант, а для этого вам пришлось поранить палец. Думаю, вы уже можете снять повязку, Одри, тем более, что Артур накладывал ее в спешке и не так аккуратно, как доктор Стэнли.

Большой рот девушки исказился в зверином оскале.

– Позвольте взглянуть на вашу руку, мисс! – настойчиво потребовал полицейский. – Не вынуждайте меня прибегать к помощи Смита и Брауна.

Эмили начала медленно разматывать бинт. Констебли не спускали с нее глаз, памятуя о том, как совсем недавно Уильям Стаффорд сиганул в открытое окно. Вряд ли подобного можно было ожидать от леди, но кто возьмется предсказывать поступки убийцы? Сделав несколько шагов к Джозефу, девушка протянула ему освобожденную от повязки руку, словно для поцелуя. Проигнорировав насмешку, молодой человек перевернул ее ладонью вверх. Он больше не испытывал волнующего трепета от близости Эмили, его сердце разъедала горечь обиды. На указательном пальце мисс Стаффорд алел свежий и довольно глубокий порез, которого не было накануне, когда ее осматривал доктор. Старший инспектор Джонс удовлетворенно кивнул и сделал знак констеблям.

– Ты никогда не умела вовремя остановиться, – сквозь зубы процедил Артур, глядя на Эмили со смешанным чувством досады и сожаления. Затем он перевел взгляд на полицейского. – Я не признаю себя виновным в убийстве Хезер. Не думаю, что меня можно арестовать на основании домыслов мистера Уолша.

– Это так, – неохотно согласился Джонс. – Смерть вашей жены будет считаться самоубийством, если мисс Стаффорд не заявит о том, что вы были ее сообщником и отравили ее мачеху.

Артур пристально посмотрел в глаза Эмили. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он ответил:

– Не заявит, – его следующие слова были обращены к ней. – Прости, моя девочка, что я не буду присутствовать на суде. Сразу после похорон Хезер я намерен отправиться в длительное путешествие, чтобы забыть обо всём.

Эмили ничего не сказала, только прижала ладони к лицу, но когда через мгновение опустила руки, она уже полностью владела собой. Джозеф поймал ее взгляд и внутренне сжался от презрительного тона, которым мисс Стаффорд обратилась к нему:

– А вы полагали, что я полюблю вас , мистер Уолш, такого правильного и такого скучного? Жаль, что вы слишком умный. Однако согласитесь: мне почти удалось вас обставить, – немного помолчав, Эмили добавила. – Для нас обоих было бы лучше, если бы Уильям не приглашал вас в Адмиральский дом. Прощайте!

Окинув равнодушным взглядом остальных, она покинула комнату в сопровождении констеблей. Джонс сдержанно поблагодарил студента за содействие и откланялся.

Артур поспешил удалиться в свой кабинет. Его мать по-прежнему сидела неподвижно, только в уголках ее старческого рта появились новые морщинки. Раздумывая над словами Эмили, Джозеф едва заметил, как полицейский пожал ему руку. Тяжелое молчание, повисшее в гостиной, ощущалось почти физически. Наконец его нарушил Чарльз, обратившийся к племяннику:

– Хезер просила меня позаботиться о тебе… Я оплачу твое обучение.

– Не нужно, дядя, – глухо отозвался Уильям. – Я начну давать частные уроки, сниму квартиру в Кембридже. Не думаю, что вернусь в этот дом.

Он развернулся, чтобы уйти, но тут заметил в дверях щуплую фигуру камердинера, который взирал на него с неподдельным участием. Было заметно, что последние слова Уильяма огорчили Окли.

– Возьмите меня с собой, сэр! Позвольте и дальше оберегать вас!

– Оберегать меня?

– Я видел, как вы выходили из студии мистера Стаффорда, а после нашел вашу рубашку с пятном крови на манжете и застирал ее, никому не сказав. Я был рядом, когда вы убивались по миссис Стаффорд. Поверьте, сэр, ни одна женщина не стоит ваших страданий!

– Вы забываетесь, Окли! – возмущенно вскричал Уильям. – А впрочем, если Артур вас уволит, приезжайте в Кембридж.

Уолш отметил, что друг больше не называет Артура отцом. Нет, он не решится мстить за смерть Хезер. Скорее всего, будет искать забвения единственным известным ему способом – на дне бутылки. Пожалуй, даже хорошо, что за ним присмотрит Окли.

Камердинер и его молодой хозяин вышли одновременно. Когда их шаги стихли на лестнице, Джозеф, словно очнувшись, с грустью оглядел комнату, где провел много приятных часов с той, которой не суждено было стать его Лиззи Беннет.