Наташа Ридаль - Проклятье Адмиральского дома

Мозг Джозефа Уолша упрямо продолжал работать, и сон никак не наступал. В конце концов он устал ворочаться с боку на бок, встал с кровати, зажег свечу и бесшумно вышел в коридор. Почему ему раньше не пришло в голову осмотреть «кабинет»?

Прокравшись на чердак, молодой человек направился прямиком в тесную комнатушку, в которой произошло убийство. Стул Оливии теперь стоял у стены рядом с кованым сундуком. Взобравшись по железной лестнице, Джозеф убедился, что люк, ведущий на квартердек, не заперт. Именно так – через крышу и другую дверь – женщина, выдававшая себя за Хезер, вернулась в дом.

Джозеф подошел к сундуку, поставил свечу на стул и сделал глубокий вдох, прежде чем поднять дубовую крышку. Он не сомневался, что матросский нож, которым закололи Оливию, был взят именно отсюда. Внутри он увидел то, что ожидал увидеть, – кремовое платье и шляпку с вуалью, в спешке спрятанные убийцей. Уолш пошарил на дне, надеясь найти какую-нибудь улику – например, кольцо, случайно соскользнувшее с пальца мнимой Хезер, однако не обнаружил ничего, кроме «пиратских трофеев», которые уже видел прежде, когда Эмили показывала ему «трюм».

Молодой человек машинально повертел в пальцах обертку от шоколадной плитки, и тут ему бросилась в глаза нарисованная на обороте монограмма – инициалы «А.О.», переплетенные с растительным узором. Такие узоры бездумно выводят карандашом, пребывая в мечтательном настроении. В прошлый раз Джозеф совершенно не обратил внимания на этот замысловатый вензель.

Он вернулся в свою спальню, прихватив с чердака обертку от шоколада. Лишь под утро ему удалось ненадолго забыться сном.

Адам Окли знал, что Стаффорды, собравшиеся ехать на Хайгейтское кладбище, с минуты на минуту обнаружат отсутствие Уильяма. Лакей, отправленный за ним, вернулся ни с чем.

– О чем думает этот мальчишка? – проворчала Виктория. – Он всё пропустит.

Джозеф вызвался разыскать друга, пообещав, что приведет его на отпевание в церковь Святого Михаила.

– Что бы мы делали без вас, мистер Уолш, – с признательностью сказал Артур и позвонил в колокольчик. – Окли! Мою шляпу!

Студент скромно опустил глаза. Его взгляд скользнул по полу, по которому, подобно брызгам краски, рассыпались пятна солнечного света. Внезапно, как в калейдоскопе, одна картинка сменилась другой: в ушах Джозефа еще звучало «Окли!», когда он отчетливо увидел маленький круг, нарисованный рукой Дональда на паркете в студии.

А если это не круг, а буква?

Молодой человек подозрительно покосился на камердинера, с поклоном подавшего хозяину шляпу.

Катафалк и две траурные кареты ждали на улице. Предполагалось, что Артур с детьми поедет в одной, а Чарльз с матерью и Джейн Андервуд займут вторую. Наемных участников церемонии было немного, но всё же достаточно, чтобы похоронное шествие привлекало к себе внимание. Уолш вышел из дома следом за родственниками покойного, испытав неприятный холодок при виде усыпанного цветами катафалка. Сквозь стеклянные окошки можно было разглядеть гроб, покрытый темно-зеленым сукном. Лошади трясли головами, украшенными плюмажами из страусиных перьев. У крыльца застыл немой плакальщик – как и подобало, молчаливый и скорбный, в цилиндре, с которого свисал длинный черный шарф.

Артур подал руку Эмили, помогая ей подняться в карету. Джозеф вздохнул, когда она исчезла за опущенными шторами, и поспешил на поиски Уильяма. Он всерьез опасался, как бы в дом Стаффордов не пришла новая беда.

К счастью, университетский друг обнаружился за столиком паба «Фласк». Он встретил Джозефа мутным взглядом, ничуть не удивившись его появлению.

– Незабываемое лето, не правда ли, Уолш? – икая, проронил Уильям. – Может, дом действительно проклят… Всё началось со смерти Лоусона…

– Твоя семья сейчас на похоронах. Тебе тоже следует там быть.

– Семья… – протянул Стаффорд. – Без Хезер это слово звучит уже не так. Ему недостает… – он пощелкал пальцами, подбирая выражение, замер на несколько секунд и, словно потеряв мысль, заговорил о другом. – Скажи мне, Джозеф, ты уже понял, кто стоит за всеми этими убийствами?

– Думаю, сегодня к вечеру всё прояснится. Идем! Боюсь, мы не успеем на отпевание, придется искать могилу. Покажешь мне, где похоронена твоя матушка?

Джозеф нарочно не стал брать кэб и повел Уильяма через парк Хэмпстед-Хит, рассчитывая, что прогулка немного отрезвит его. Эта живописная холмистая местность еще в конце десятого столетия была подарена королем Этельредом II Неразумным своему слуге и с тех пор оставалась частным владением английских аристократов. На огромной территории между Хэмпстедом и Хайгейтом раскинулись леса, луга и вересковые пустоши с сетью неровных дорог и тропинок. По здравом размышлении Джозеф выбрал кратчайший путь через Парламентский холм, с вершины которого открывался великолепный вид на город.