Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

— И что это, по-вашему, за оружие, сэр? — Больное горло вкупе с промозглой атмосферой тюрьмы до предела накалили нервы Вудворда. Он чувствовал, что теряет самообладание.

Лицо Бидвелла сравнялось цветом с маринованной свеклой.

— Закон, разумеется! — ответил он.

— Послушайте меня внимательно. — Голос мирового судьи звучал спокойно, но заключенная в нем энергия была подобна незримой руке, схватившей Бидвелла, как дворнягу за шкирку. — Мой секретарь и я прибыли сюда ради установления истины, а не для того, чтобы использовать силу закона в качестве примитивного тарана.

Бидвелл сердито взглянул на него, но промолчал.

— Вы можете быть всевластны у себя в Фаунт-Ройале, но я представляю власть более высокого порядка. Посему только я буду решать, является миссис Ховарт ведьмой или нет, и только я буду определять ее судьбу. И никто не имеет права меня торопить или подталкивать меня к принятию конкретного решения. Примите это как факт. А если вас это не устраивает, мы с Мэтью охотно подыщем себе другое жилье.

— В таком случае проясните мне вот что, — сказал Бидвелл. — Кто из вас на самом деле является мировым судьей, а кто — секретарем?

Вудворд крепко стиснул зубы, чтобы сдержать уже готовую вырваться реплику.

— Мне нужно на свежий воздух, — обратился он к Мэтью. — Не прогуляешься со мной до дома мистера Бидвелла?

— Конечно, сэр.

— И это все? — спросил Пейн. — Вы не будете продолжать допрос ведьмы?

— Не сегодня. — Вудворд взглянул на скрюченное тело женщины. — Не думаю, что она сейчас в общительном настроении, а что до меня, то я уж точно нет! Идем, Мэтью!

Он развернулся и пошел к выходу.

— Ей нужно каленое железо, чтобы язык развязался, вот что ей нужно! — прокричал им вслед Бидвелл, когда они двигались по проходу.

Ноулз фыркнул и сплюнул, когда они проходили мимо.

Еще не совсем оправившись от потрясения после встречи с Рейчел Ховарт, Мэтью понял лишь то, что ему вряд ли светит победа в местном конкурсе популярности и что в ближайшие непредсказуемые дни лучше поостеречься и не заводить новых врагов.

После тюрьмы сырой воздух улицы и приглушенный тучами свет казались благодатью для дыхания и зрения. Вудворд проигнорировал экипаж, на козлах которого сидел Гуд, строгая ножичком какую-то деревяшку, и двинулся пешком в сторону источника. Мэтью шел чуть позади.

— Этот наглец выводит меня из себя! — сказал Вудворд. — Я слуга закона, а не его лакей, да и ты тоже!

— Нет, сэр. В смысле: да, сэр. — Мэтью поравнялся с судьей. — Но, при всех его раздражающих манерах, я могу понять его озабоченность.

— Да уж, тебе не откажешь в великодушии!

— На его месте, вложив кучу денег в Фаунт-Ройал и видя, как мои вложения идут прахом, я бы, возможно, так же ратовал за скорейшую казнь.

— К черту его вложения!

— Да, сэр, — сказал Мэтью. — Я думаю, именно это страшит его в первую очередь.

Вудворд сбавил шаг, а потом и вовсе остановился. Рукавом вытер капли пота со лба, посмотрел на зловещее небо, потом на своего секретаря.

— Вот почему ты для меня так ценен, — произнес он, понемногу успокаиваясь. — Ты можешь одним взглядом охватить не только всю картину, но также ее раму, гвоздь и всю стену, на которой она висит.

— Я вижу только то, что есть на самом деле.

— Да, и сегодня мы увидели даже слишком многое. Я о миссис Ховарт. Она оказалась… моложе, чем я предполагал. А также намного красивее. При других обстоятельствах ее можно было бы назвать прелестной женщиной. Когда она разделась… должен сказать, мне нечасто случалось иметь дело с обвиняемыми женского пола. И я никогда не видел, чтобы женщина добровольно обнажалась перед чужими мужчинами.

— Не добровольно, — поправил его Мэтью. — Она знала, что с нее все равно сорвут одежду, если не снимет ее сама.

— Верно. И что можно сказать о ней на этом основании?

— Что она стремится хоть в чем-то сама себя контролировать. Или как минимум не желает, чтобы ее во всем контролировал Бидвелл.

— Хм…

Вудворд вновь зашагал на запад по улице Правды; Мэтью держался рядом с ним. Хотя запустение по-прежнему бросалось в глаза, кое-какая жизнь в поселке все же присутствовала. Далеко впереди две женщины перешли через улицу; одна из них несла большую корзину. Проехал мужчина на повозке, груженной тюками сена и несколькими бочками.

— Мне хотелось бы знать, — произнес судья, — что за секреты ты обсуждал с миссис Неттлз.