Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

— Имейте в виду, — сказал доктор судье, — что ваше состояние может снова ухудшиться. Пока ваша кровь остается такой густой, она будет воздействовать на ткани и дыхательные пути могут вновь закупориться. Поэтому…

Он сделал паузу, чтобы достать из сумки небольшую оловянную чашу с кольцевыми метками на внутренней поверхности стенок, отмеряющими количество унций. Оттуда же был извлечен кожаный футляр, в котором обнаружился набор вытянутых прямоугольных инструментов из черепаховой кости. Выбрав один из них, доктор раскрыл складной ланцет, обнажив тонкое лезвие двухдюймовой длины.

— Поэтому придется отворить вам кровь, — сказал он. — Когда вам в последний раз делали кровопускание?

— Много лет назад, — сказал Вудворд. — Когда я подхватил лихорадку.

— Дайте огня, пожалуйста, — попросил Шилдс.

Миссис Неттлз открыла створку свечной лампы и развернула ее горящим фитилем к доктору, который сунул в пламя лезвие ланцета.

— Я сделаю надрез за левым ухом, — сказал он Вудворду. — Для этого вам надо свесить голову с кровати. Поможешь ему, Роберт?

Бидвелл подозвал служанку, и они вдвоем повернули тело Вудворда так, чтобы его голова заняла требуемое положение. Сразу после этого Бидвелл отступил к двери комнаты, поскольку от вида крови его начинало мутить, так что съеденные за ужином заливные угри и устрицы могли затеять междоусобную свару в желудке.

— Сожмите зубами вот это. — Шилдс вложил в правую руку судьи кусок лаврового корня, кора которого еще сохраняла эфирный аромат.

Вудворд успел заметить, что на корне остались следы от ранее вонзавшихся в него зубов. Но все же это было лучше, чем прикусить себе язык. Он взял корень в рот и сдавил его зубами.

Лезвие прокалилось достаточно. Шилдс стал у головы судьи, поднеся ланцет к точке, где хотел сделать надрез, — у основания левого уха, — и подставив снизу мерную чашу для крови.

— Советую крепко взяться за край простыни и не разжимать кулаков, — сказал он, а затем тихо добавил. — Мужайтесь, сэр.

И его рука сделала первый надрез.

Вудворд застыл, впившись зубами в лавровый корень, когда раскаленный ланцет вонзился в его тело. К чести доктора, надрез был сделан быстро. Когда первые капли упали в чашу, Шилдс сделал второй, а затем и третий надрезы. Теперь кровь закапала быстрее, и доктор сложил ланцет, убрав лезвие в черепаховую рукоятку.

— Ну вот, — сказал он, — самое страшное позади.

Он вынул изо рта Вудворда лавровый корень и убрал его в карман, при этом продолжая держать мерную чашу под тремя кровоточащими ранками.

Теперь оставалось только ждать. Звук падающих на дно чаши капель казался Вудворду необычайно громким. Он закрыл глаза и попытался ни о чем не думать. Бидвелл, все так же стоявший у двери, наблюдал за происходящим с острым и каким-то нездоровым интересом, хотя кровопускание не было ему в новинку — он и сам неоднократно подвергался этой процедуре, когда страдал желудочными коликами.

Доктор давил пальцами на область за ухом Вудворда, чтобы ранки оставались открытыми. Через несколько секунд Шилдс сказал:

— Миссис Неттлз, мне понадобится кастрюля с холодной водой и еще один кусок ткани, пожалуйста. А также кружка рома. Думаю, он пойдет судье на пользу.

Миссис Неттлз велела служанке принести все, что затребовал доктор. Кровь продолжала стекать, капля за каплей, в красную лужицу на дне чаши.

Бидвелл прочистил горло.

— Господин судья, вы меня слышите?

— Да, он вас слышит, — сказал Шилдс, — но не тревожьте его. Сейчас ему нужен покой.

— Я только хочу задать один вопрос.

Вудворд открыл глаза и уставился в потолок, на расплывшееся там коричневое пятно.

— Говорите, — прохрипел он.

— Что он сказал? — спросил Бидвелл, приближаясь к кровати.

— Он готов ответить на вопрос, — пояснил доктор, не отрывая взгляда от чаши, в которой набралось уже почти две унции красной жизненной влаги.

— Хорошо. Вопрос таков, сэр: в какое время сегодня вы сможете продолжить судебное заседание?

Вудворд нашел глазами лицо доктора Шилдса над собой.

— Что скажете? — Бидвелл стоял рядом, избегая смотреть в сторону капающей крови. — Быть может, после обеда?

Вудворд мучительно сглотнул; саднящая боль в горле возвращалась, беря жестокий реванш.

— Я… не знаю… если смогу…

— Вообще-то, — вмешался доктор Шилдс, — вам бы не помешало вернуться к исполнению своих обязанностей, сэр. Слишком долгое пребывание в постели никому не во благо.