Стасс Бабицкий - Голем прячется в тенях

МАРМЕЛАДОВ (сгибая ветку) . Хватайтесь, Томаш!

КУЧЕРА (гневно) . Нет! Я не позволю вам спасти этого мерзавца.

МАРМЕЛАДОВ (рассказывает) . Пане Доминик отшвырнул меня, как котенка. Я и представить не мог, что этот худосочный старик настолько силен! От удара о твердую землю у меня перехватило дыхание, а в глазах на мгновение потемнело. Ах, нет, это по другой причине. Следователь наступил на опрокинутый фонарь, раздавил треснувшее стекло и затоптал испуганный огонек.

КУЧЕРА (уже дружелюбнее) . Простите, пане Родион. Надеюсь, вы не сильно ушиблись? Давайте, я помогу вам встать.

МАРМЕЛАДОВ (вставая и отряхиваясь) . Справлюсь без посторонней помощи.

КУЧЕРА (дружелюбно) . Да разве мы посторонние? О нет, мы очень похожи. Оба служим не закону, а порядку. В его идеальном понимании… Когда каждому воздается по заслугам и грехам его, это и есть порядок.

МАРМЕЛАДОВ (с усмешкой) . Вы верите в это?

КУЧЕРА (кивает) . Безоговорочно.

МАРМЕЛАДОВ (с усмешкой) . И не откажетесь от своих слов?

КУЧЕРА (качает головой) . Никогда. До самой смерти буду твердить, что это – высшая справедливость.

МАРМЕЛАДОВ (с вызовом) . Я ничуть не удивлен. Именно так и должен рассуждать Голем.

КУЧЕРА (настороженно) . Вы сказали – Голем?

МАРМЕЛАДОВ (резко меняя тему) . Пане Доминик, когда мы встретились в пивной, на вас были другие сапоги. Вы переобулись.

КУЧЕРА (еще более настороженно) . Переобулся, ну, так что ж такого? Я просто не хотел замарать сапоги здешней грязью.

МАРМЕЛАДОВ (спокойно) . То есть вы обошли все глиняные болота в стоптанных сапогах, изгваздали их от подошвы до самого верха, но в Коломанову падь приехали в щегольских, начищенных до блеска. Какой же в том резон? (После небольшой паузы) Молчите? А я скажу. Вы боялись выдать свою тайну. Боялись, что на здешней глине с позапрошлой ночи остались следы ваших старых сапог.

КУЧЕРА (обескураженно) . Ловко вывели… Значит, по сапогам догадались?

МАРМЕЛАДОВ (с ноткой презрения) . Гораздо раньше. Вы ведь с самого начала утверждали, что Голем не мог убить Эльжбету. Во всем остальном сомневались, раздумывали, а тут сразу: запишите в протокол – нет и все! Но кто может быть уверенным в этом? Только сам Голем. Разумеется, вы знали, что не навещали Эльжбету, и от досады, что кто-то пытается присвоить ваш метод, проговорились.

ВОРЖИШЕК (изумленно) . Пане Доминик… Так это вы убивали всех этих… Полсотни человек! Русского графа и остальных…

МАРМЕЛАДОВ (не слушая) . Вы примерили на себя все роли – обвинителя, судьи и палача. А хронику убийств Голема собирали из гордыни и тщеславия. Вам нравилось быть вершителем судеб. Неуловимым. Неотвратимым…

КУЧЕРА (с усмешкой) . Гордыня и тщеславие? Пусть так. Но весь вопрос в том, как их употребить. Если без эгоизма, да на пользу людям, то…

МАРМЕЛАДОВ (перебивает) . Не лгите, пане Доминик. Оставьте высокопарные слова. Мы оба знаем, что сейчас вы обрекаете на смерть Томаша лишь потому, что он осмелился надеть вашу маску и поиграть в Голема. Вот что не дает вам покоя.

КУЧЕРА (холодно) . Поиграть… В Голема… Пане Мармеладов, вы не находите, что ставки в этой игре слишком высоки… Проигравшему достается смерть.

МАРМЕЛАДОВ (рассказывает) . Бледный свет луны, выкатившейся из-за туч, раскрасил этот момент зловещими оттенками. Безликий черный силуэт угрожающе надвигался, заставляя пятиться к обрыву.

Пане Доминик изначально задумал утопить в этой трясине меня – докучливого иностранца, который сунул нос не в свое дело. Поэтому он оставил в городе полицейских, а взял только Томаша. Стоя на краю этой глиняной ямы, следователь поведал бы своему помощнику всю правду о Големе и приказал бы столкнуть меня вниз. Ему нужен был преемник, который продолжит держать Прагу в страхе, уберегающем горожан от грешных мыслей. Старик хотел повязать наивного деревенского парня моей кровью и обрести над ним окончательную власть. Но, возмущенный предательством юнца, вышел из себя.

Томаш притих. Возможно, его так напугало разоблачение, или, может, все еще надеялся, что пане Доминик не оставит его в трясине и в последний момент протянет руку. А если трепыхаться в болоте, то увязнешь быстрее, это все деревенские мальчишки знают. Он молча смотрел на пане Доминика глазами, расширенными от страха и полными мольбы. Глазами тонущего котенка. Но Голем не удостоил его своим вниманием.