Валентин Курицын - Человек в маске

Огнев, как радушный хозяин, поспешил замять неприятный разговор и, отвечая на крепкое, на английский манер, рукопожатие Дубинина, вставил:

— А что-то долгонько, однако, нет нашего мистера Бальфура. Сейчас уж четверть первого. Я предложил бы, господа, гостям выпить пока что по рюмочке.

Загорский отозвал в сторону Петра Васильевича и вполголоса заметил ему:

— Неудобно, дорогой мой, нужно подождать англичанина. Черт его знает, еще обидится, пожалуй.

Надо пояснить нашим читателям, что Сергей Николаевич Загорский до описываемого нами завтрака был уже довольно крупным пайщиком Сибирско-Британской Компании и принимал самое живейшее участие в ее делах, являясь правой рукой и помощником самого Огнева. Последний же, отдавая должное недюжинному уму и деловой предприимчивости Загорского, соединенными со светским тактом и умением подчинять себе людей, охотно слушался его советов и почти всегда соглашался с ним. Так было и на этот раз.

— А что ж, господа, без знаменитого гостям в честь которого я, как директор-распорядитель нашей компании, устраиваю завтрак, пожалуй, и неудобно.

— Так что ж, подождем, над нами не каплет, — ответили гости.

Один только Шанкевич, уже прицелившийся было выпить, неодобрительно крякнул:

— Черти бы побрали вашего англичанина! Самое теперь время по коньячку пройтись, адмиральский час.

В этот момент появившийся лакей торжественно доложил:

— Мистер Бальфур и ихний секретарь просят позволения войти.

— Проси! Проси! — заторопился Огнев, оправляя свой костюм.

Мистер Эдуард Бальфур — рослый, плечистый англичанин, вошел в сопровождении своего личного секретаря и переводчика и молча раскланялся с присутствующими. Оба англичанина были в черных сюртуках и светских галстуках. После обмена обычными приветствиями почетного гостя усадили за стол, и хозяин пиршества поспешил провозгласить тост за здоровие «высокоуважаемого сочлена Сибирско-Британской Компании».

Мистер Бальфур разговаривал на своем родном языке, внимательно наблюдая своих собеседников. Цель его настоящей поездки в Томск состояла в более детальном ознакомлении с зимними разведками компании. С начала весны, как мы говорили уже. предполагалось поставить экскаватор (землечерпательную машину) на одном из новых приисков компании. Необходимы были новые затраты, и Петр Васильевич Огнев сильно надеялся на помощь английских капиталистов.

Личный приезд мистера Бальфура являлся результатом переговоров, завязанных им с Лондоном. В интересах Огнева было заручиться доверием английского богача, являвшегося к тому же представителем одного из крупных металлургических трестов. Особенным вниманием гостя завладел, как и следовало ожидать, Сергей Николаевич Загорский. Он на прекрасном французском языке расспрашивал мистера Бальфура о его сибирских впечатлениях, мило шутил, провозглашал тосты за здоровье своих зарубежных друзей, одним слоном, был на высоте положения. Все присутствующие не отставали друг перед другом в выпивке, и от этого атмосфера становилась непринужденной и дружеской. Англичанин оказал должное внимание поданным блинам и особенно похвалил прекрасную зернистую икру.

— Вы. русские, умеете поесть, — заметил он, протягивая свою тарелку за второй порцией горячей, дымящейся ухи.

— И еще более — выпить, — иронически улыбнулся Станислав Андреевич, показывая глазами на утке порядочно захмелевшего Шанкевича.

— Англичане тоже мастера выпить, — неожиданно вырвалось у Дубинина.

Он выпил несколько рюмок английской горькой и джина, выбирая эти напитки из желания обнаружить свои симпатии ко всему английскому. Неуместно сорвавшаяся фраза, к счастью, осталась незамеченной, и Дубинин, желая поправиться, решил, что наступил момент сказать несколько теплых, прочувственных слов по адресу мистера Бальфура. Торжественность момента подчеркивалась тем обстоятельством, что как раз в это время на столе появился громадный сочный бифштекс, лучшее блюдо английской кухни, и какой-то томатный соус. Были поданы также глиняные кувшинчики с элем, и когда стаканы были наполнены, мистер Бальфур поднялся со своего места:

— Здесь, в далекой Сибири, мне приятно пить напиток моей родины, столь любезно предлагаемый сибирским радушием…

Петр Васильевич, также выпрямившись во весь рост, вежливо слушал англичанина, изображая своей особой самое благородное внимание. Что бы сказал далее мистер Бальфур, так и осталось тайной, ибо его перебил не утерпевший Дубинин.