Валентин Курицын - Человек в маске

— Но ведь мы будем играть в макао, — удивился Гудович.

— Это ничего не значит… Ваша роль будет такова: закладываю я, например, банк. Когда очередь дойдет до вас, я предложу карту. Вы должны брать себе лишь немного, а остальное оставлять другим игрокам. Ну, и при этом намеренно портить игру.

— А, вы про это! Такой прием мне известен. Если у меня, например, будет первая карта тройка, то я прикуплю еще, чтобы получилась какая-нибудь мелочь.

— Да, разумеется, это простой прием. Вам, может быть, нужны деньги?

Станислав Андреевич несколько замялся. Дело в том, что у него оставалось еще несколько десятков рублей из суммы, данной ему Загорским на окончательное устройство квартиры, но тем не менее Гудович решил не упустить случая еще раз перехватить денег, и поэтому ответил деланно беспечным тоном:

— Э, не знаю, право… Может быть, понадобятся.

— В таком случае возьмите, — Загорский протянул ему несколько бумажек. — Здесь сто рублей. Мне кажется, вам не нужно повторять те условия, на которых мы будем работать. Об этом мы говорили уже с вами. Вам — четвертая часть барыша.

— Ну, конечно, зачем повторять! В моих интересах быть добросовестным компаньоном пана.

— Я ухожу, после буду у вас. можете начинать игру без меня.

Проводив Загорского, Станислав Андреевич по-гмотрел на часы и покачал головой.

— Четверть десятого, а никого еще нет, странно! Огнев хотел приехать к восьми часам, его задержало что-нибудь?

Расхаживая по ярко освещенным комнатам своей квартиры, посматривая на стол с закусками и винами и на другой, ломберный, на котором были разложены запечатанные колоды карт, Гудович чувствовал себя как полководец накануне решительного сражения. Отныне начиналась новая эпоха в его жизни. Мечты о возможности обыграть доверчивую сибирскую публику претворялись в дело.

— Посмотрим, что-то будет… На Загорского, впрочем, положиться можно. Человек прекрасно знаком с местными условиями и обществом. Без уверенности в успехе стал бы он тратить деньги?! Обстановка квартиры вскочила ведь в копеечку.

Размышления Гудовича были прерваны звонком в прихожей.

Приехал Огнев вкупе с Раневским и Шанкевичем. Последний по своему обыкновению был в поддевке и высоких сапогах. По борту поддевки болталась массивная цепь, толщина которой заставляла предполагать о близком родстве с самоварным золотом.

Петр Васильевич Огнев был облачен в сюртук и манишку. В видах истины мы должны заметить, что этот нарядный костюм был надет им не столько с целью оказать внимание своему помощнику, справлявшему новоселье, сколько из боязни уронить престиж директора-распорядителя.

Раменский был, как всегда, изысканно одет, сухо вежлив и невозмутимо хладнокровен. Вновь прибывшие обменялись крепкими рукопожатиями с хозяином и сказали несколько обычных в таких случаях фраз.

Вечер должен был начаться с чаепития. Семен хлопотал на кухне около самовара. В ожидании чая Гудович предложил гостям посмотреть квартиру. Гостиная была оклеена обоями какого-то неопределенного цвета, которые, по уверению приказчика, руководившего обстановкой квартиры, как нельзя лучше шли к мебели в стиле ренессанса. Говоря правду, этот стиль в вольном толковании владельца мебельного магазина сильно отдавал изделиями Апраксина рынка. Столовая была отделана под дуб. Налицо были традиционный буфетный шкаф, широкий стол с дюжиной венских стульев и тарелки из папье-маше, изображающие дичь и фрукты, на стенах.

Направо из столовой дверь вела в спальню Гудовича, а налево была еще одна комната, в которой пока, кроме умывальника и кушетки, ничего не было. Квартирка понравилась.

— Во сколько сотенных это удовольствие вам влетело? — полюбопытствовал Огнев после осмотра. квартиры.

— Рублей в пятьсот, кажется, — с небрежностью, бьющей на эффект, ответил Станислав Андреевич.

Шанкевич, вернувшись в гостиную, развалился на диване и снисходительно процедил:

— Обстановка недурна, и вообще очень удобно для холостяцкой квартиры, и у меня, когда я жил в Москве, была подобная квартира с водопроводом и электрическим освещением. Сто рублей в месяц… Немножко дорогая, зато в самом центре города, в двух шагах от Тверской.

Раменский саркастически улыбнулся, но промолчал. Ему было хорошо известно, что Шанкевич, живя в Москве, в поисках покупателей на свои заявки ютился в грязных номерах не дороже рубля в сутки.

— Вы не поверите, господа, как долго я искал квартиру, прежде чем нашел эту. Здесь, в Томске, квартирный вопрос один из самых больных вопросов, — рассказывал Гудович, нетерпеливо посматривая на дверь, откуда должен был появиться Семен с принадлежностями чаепития.